– Что?
Мужчины рассмеялись. Мира была шикарна.
– Наслаждаемся твоим бесподобным видом, – Олег опустил руки в карманы джинсов.
– А я уж думала, про меня сплетничали, замолчали подозрительно. Она взяла со стола бутылку с водой и сделала большой глоток.
– Нет, не сплетничали, – Роман Сергеевич выпустил в потолок дым. – Я как раз рассказывал твоему брату о том, что не считаю род своих занятий зазорным.
– Справедливости ради, отмечу, что твой брат этого и не утверждал, – Олег хмыкнул, и, придвинув к столу кресло на роликах, тоже сел. – Но раз уж мы теперь все собрались, может, перейдем, наконец, к делу?
– Охотно. Я тут подготовил для вас информацию… – Берестов взял со стола фотографии, передал одну из них Олегу. – Это Ганс Франк. Нацистский преступник, генерал-губернатор оккупированной Польши в интересующий нас период.
С фотографии смотрел человек с волевым лицом, плотный, уверенный и жесткий. Именно так, по мысли Олега, и должен выглядеть человек, отправивший в концлагеря и на тот свет не одну тысячу евреев. Отец словно читал его мысли:
– Страшный персонаж. Впрочем, других там и не держали. Организатор массового террора против поляков и евреев. Ты вряд ли его увидишь, но всё же, должен иметь представление… Согласно официальным общедоступным данным, в тридцать девятом году, вскоре после начала войны, полотно «Портрет молодого человека» кисти Рафаэля было спрятано в Сеняве, фамильном поместье Чарторыйских. Уж не знаю, донесли ли, или немцы сами его нашли, только спустя несколько месяцев картину изъяло гестапо.
– И переправило её в музей фюрера, в Линц, – продолжила Мира.
Берестов усмехнулся и нервно дернул щекой.
– Не совсем так. Но здесь необходимо отступление. Музей в Линце – это сверхпроект Гитлера. По его задумке, он должен был стать крупнейшим музеем мира. При этом, был лишь частью культурного центра, спроектированного Альбертом Шпеером, главным рейхсархитектором. Как сказали бы сейчас, проект был амбициозным. Гитлер задумал сделать так, чтобы Линц затмил Вену соей грандиозностью. Рейхсмарок, разумеется, не жалели. По всей Европе полыхала война, и как обычно бывает во время любых войн, победитель попросту отбирал у побежденных всё, что мог. В Линц текла река предметов живописи! Картинами заполнялись хранилища и тайники, пополнялись коллекции высших чинов Рейха.
– Одного не понимаю, почему именно австрийский Линц? – задумчиво проговорила Мира, разглядывая фотографии.
– Линц – родина Гитлера, – Олег потер переносицу и вздохнул. – И с Веной тоже всё ясно. Он ненавидел Вену, поскольку не смог поступить в Венскую академию изящных искусств. Хотя рисовал неплохо.
– Вижу, что