Она даже не успела обдумать, как будет это делать – только видела цель и стремилась к ней. Протискиваясь через разлом в решетке, Ольга сильно обожгла руку, ухватившись за оплавленный край железного прута, но даже не почувствовала боли, будучи в состоянии думать только о том, что следующий за ней эксперт не пролезет в слишком узкую дыру.
Выхватив пистолет, она стала в упор расстреливать решетку, расширяя брешь и нисколько не беспокоясь о брызгавшем во все стороны расплавленном металле, который, падая на пол, прожигал его. Напуганная толпа, увидев путь к спасению, ринулась к зданию.
Серый опоздал на какое-то мгновение, и многорукая людская масса вцепилась в него, стаскивая вниз, карабкаясь по нему. Ольга видела, как вздулись мышцы под курткой полицейского, и как побелели его пальцы, пока он пытался удержаться – падение означало для него верную смерть, которая уже дышала в затылок, прибирала в свои объятия.
Женщина закричала от бессилия и ужаса, пытаясь удержать его за руки, но, когда по головам людей и по спине Серого к окну вскарабкался какой-то крупный парень, ее отчаяние переросло в гнев. Ольга попыталась столкнуть его ударом рукояти, но не смогла даже отодвинуть грузного детину, который уже втискивался в слишком узкий для него проем, рискуя застрять в нем. Женщина направила пистолет прямо в лицо парня, совершенно ее игнорирующего, и, выкрикивая угрозы и ругательства, неожиданно для себя… выстрелила.
Она не собиралась стрелять, даже не думала об этом. Все что ей надо было – освободить путь к спасению Серого.
Фонтан розовых брызг разлетелся в стороны, и обезглавленный человек резко отпрянул. Но руки, ухватившиеся за стальные прутья, продолжали сжимать пальцы, удерживая тело на месте, что вызвало в женщине еще больший страх, словно мертвец, лишенный головы, не остановится и все равно попытается влезть в окно.
Продолжая неистово кричать, она стреляла и стреляла в безжизненное тело, пока то не упало прямо на головы людей, продолжающих стаскивать полицейского. А потом, перегнувшись, Ольга начала стрелять прямо в толпу, вынуждая ее отхлынуть, оставив несколько неподвижных тел.
Серый уже едва держался за край карниза. Вложив оставшиеся силы в рывок, она втащила его в окно и потеряла сознание.
Очнулась Ольга от боли, когда чьи-то неумелые пальцы пытались накладывать повязку на обожженную руку. Девушка с перепачканным лицом, обезображенным черными синяками и ссадинами, растерянно улыбнулась ей.
– Повязки только тем, у кого кровотечение,– раздался властный голос пожилой дамы, и девушка исчезла.
Ольга приподнялась на локте, ощущая ноющую боль во всем теле. Только теперь она вспомнила, что даже не осмотрела помещения, когда попала сюда, а это была просторная комната с аккуратными рядами картин на стенах и двумя проходами