– Вам выпал шанс на жизнь. На территории заказника Ельня начато и уже фактически закончено строительство цепи поселений.
– Чтобы пережить чуму?
– Чтобы попытаться пережить чуму, – уточнил Седовласый. – Там не будет спокойно, но будет много спокойнее, чем здесь. И потому шансы выше.
Шанс, который не получка и не аванс, и в жизни выпадает только раз. Прав Седовласый, глупо врать себе: скоро мира не станет. И Евы вместе с ним. А она точно знает: умирать – больно.
– И вы предлагаете мне… – Ева оглянулась на телевизор. Лысый продолжал петь, диаграммы ползли, и на карте мира красные точки стремительно гасли благодаря усилиям объединенных войск.
Ложь. От первого до последнего слова. И скоро многие увидят, что это ложь. Начнется паника. Американское безумие уничтожит Европу.
– Я предлагаю вам место врача в одном из поселений.
– А взамен?
Седой поднялся и, смерив Еву презрительным взглядом, сказал:
– Взамен постарайтесь принести там пользу.
– За полгода до начала убрались! Всего за полгода! – устав стоять, Ева села на кочку и принялась растирать окоченевшие ступни. Волки по-прежнему не делали попыток напасть. Более того, пятнистая самка подползла и легла рядом, почти касаясь носом Евиного бедра. От волчицы пахло мокрой шерстью и болотом. Ее дыхание согревало, и у Евы появилась шальная мысль потрогать зверя.
– Одна волна, и нет мира. Патрули, армия… какая армия? Всех, небось, сожрали. А я жива! Жива, слышишь?
Волчица завалилась на бок и лапу задрала, показывая узкий киль грудины.
– И живой останусь, потому что… потому что так будет! – Евин крик заставил волков шарахнуться. Но вожак рыкнул, и стая вернулась на место.
Странные они. Больные? И пускай. Главное, что не трогают. Люди людей вот трогают всегда, а волки, значит, могут и посочувствовать.
– Мы радовались. Никто вслух не говорил, но господи ж ты боже мой, в глазах все видно! Вот придет к тебе кто-то с постной рожей, начнет языком чесать, маму-папу вспоминать, друзей, оставшихся там… а ты в глаза ему глянешь, – Ева заглянула в желтые глаза вожака. – И видишь: рад он. До усрачки рад, что в лотерею выиграл.
Волчица подобралась еще ближе и положила голову на Евино колено. Ева осторожно коснулась уха. Жесткое, сквозь редкий волос проглядывает покрытая мелкой чешуей кожа. На загривке чешуя становилась плотнее и тверже.
– Он соврал, будто меня взяли за… за прошлые заслуги. На самом деле бессмертные – те еще сучьи дети, плевать им на прошлое. Им бы игра интересной была. Поэтому на другом конце стола – генератор случайных чисел. И никаких тебе психологических тестов, коэффициентов полезности или знакомств. Либо везет, либо нет. Мне вот повезло.
Она вытерла щеки, хотя слез не было.
– Знаешь, наверное, я все-таки брежу.