С этими словами граф де Гассе подошел вместе с доктором к двери и стал обильно смазывать сильным концентрированным раствором из флакончика, нижнюю часть массивной двери, стараясь как можно сильнее пропитать окаменевшее дерево. В перерыве, дожидаясь, когда поверхность просохнет перед следующим разом граф спросил:
– Да, кстати, дорогой доктор, куда в последнее время исчезли три тома вашей медицинской библиотеки?
– А что? – понимая что, недобро спросил д’Оровилл.
– Мы не хотели вас огорчать раньше времени… Но вы и сами должны были догадаться какие жертвы придется принести вам. Вы позволите взять? На толстых картонажных листьях очень хорошо разжигать деревяшки. Другого у нас просто ничего нет.
– Но это же форменное варварство, – попытался возразить вопрошаемый. – Вы разве пойдете на то, чтобы разодрать старинный фолиант по листочкам?
– А?! – оторвался ухом от щели второй собеседник; не поняв о чем ведется речь, ответил невпопад. – Нет, мы никуда ходить не будем, мы разорвем его здесь. А что останется честно вернем вам. И интересно было бы знать что вы сейчас читали только что с таким запоем? / обратился к сидящим/ Принесите пожалуйста все сюда.
Бажоль установку понял и улучив подходящий момент достал из заначки доктора д’Оровилла /глубоко под кроватью / другие две книги и добавив к ним лежащую на поверхности с серьезным видом подошел положил стопу для использования. Франсуа как раз говорил графу де Гассе, чтобы он смазал и немного повыше, тем больше шансов, что он проест вокруг себя все.
Спирт, или насыщенный раствор анисовой водки, как и всякая влага имела свойство пропитывать и размокать и с последующим очередным разом она очень скоро пропиталась далее и поверхность дуба почти сразу же стала засыхать. Так бы можно было продолжать до бесконечности, но спирт кончался. С последним разом граф вернул в раскрытую сумочку аптечки использованный пузырек. Томпончик же налепил на дверь.
– Так, посмотрим, что у вас тут интересненького…
Будучи немного подвыпившим и одурманенным парами спирта, де Гассе и вел себя соответственно с легкой припьяненностью в подходе к любому делу:
– Лунатизм? А! Сомнамбула!…
…Слушайте!
– Потише декларируйте только…
– Болезнь эта чаще всего наследственная… Страдающий ею человек во время сна, при лунном свете, начинает не осознавая этого двигаться, вставать и ходить, а то и лазить по стенам… Часто таких сомнамбул можно встретить на крышах и в прочих очень опасных местах. Если что-нибудь разбудит такого человека, то он скорее всего потеряет устойчивость и свалится. Ну, а если ничего не произойдет, то так же возвратится на свое ложе, укрывается и спит. А на утро уже совершенно ничего не помнит.
– Слушай, ладно! – остановил его сидящий рядом Франсуа с дровиной в руке. – Быстрее рви книгу, приступай к закладке, а то мы так ничего и не успеем.
Он