Мой друг убил Кеннеди? История Ли Харви Освальда. Эрнст Титовец

раз доводилось ездить на этом поезде. Москва провожает вас архитектурной какофонией современных высотных жилых и офисных зданий вперемешку со «старожилами». Одиноко торчащие фабричные трубы и гротескные промышленные сооружения вносят свой своеобразный вклад в хаотичный облик городских окраин и бесконечных пригородов российской столицы. Постепенно все это остается позади, и виднеются лишь разрозненные постройки и отдельно стоящие домики. Наконец пригородный ландшафт уступает место открытой сельской местности.

      Вагон ритмично раскачивается под стук колес. В сгустившихся сумерках внешний мир сужается до ограниченного пространства, выхваченного светом, падающим из окон вагона. Видны лишь убегающая стена из заснеженных елей, выстроившихся вдоль дороги, да прыгающие по сугробам тени. Иногда вдали появляются затерянные огоньки какой-то деревушки… Вы засыпаете в своем теплом купе под ритмичный стук колес, а ваше воображение продолжает рисовать бескрайние замерзшие пространства снаружи.

      С наступлением утра и задолго до прибытия в Минск раздается стук в дверь купе и доносится громкий голос проводницы, предупреждающей, чтобы все вставали и готовились к прибытию. Вскоре после этого еще один стук извещает, что готов чай.

      Поезд проходит по возвышенности, откуда открывается беспрепятственный вид на город. Видение Москвы, все еще свежее в вашем сознании, затмевает эту другую столицу. Здания низкие и невпечатляющие. Узкая замерзшая речка робко прячется под мостом. Кирпичные постройки какой-то фабрики выглядят как реликвия прошлого столетия¹.

      Состав замедляет ход и вскоре останавливается. Из громкоговорителей звучит приветственный марш, предназначенный только для немногих важных маршрутов.

      Среди общей суеты Освальд сидел в своем купе, терпеливо ожидая прибытия представителей Красного Креста. Таковы были инструкции, полученные в Москве. Поток высаживающихся пассажиров наконец иссяк, и появились две сотрудницы Красного Креста.

      На плохом английском одна из них сообщила, что для него забронирован номер в гостинице «Минск», куда они сейчас и отправятся.

      Американец с сопровождающими прошли через зал ожидания вокзала и вышли на Привокзальную площадь. Освальд впервые увидел вблизи город, который на некоторое время станет местом его проживания.

      По сравнению с бурлящей Москвой Минск производил впечатление тихого провинциального городка. Никаких толп. На улицах немногие автомобили советского производства². Две многоэтажные башни-близнецы, возвышающиеся на противоположных сторонах улицы Кирова, создавали впечатление символических ворот в город. Освальд мог различить статуи рабочих, установленные высоко по углам башен. Вокруг преобладали в основном четырехэтажные здания. Приезжий поймал себя на мысли, что он ожидал увидеть что-то более впечатляющее и подходящее для города – столицы БССР.

      Освальд отметил, что женщин было больше, чем мужчин. Он подумал, что, возможно, мужчины были на работе. Многие мужчины носили шапки-ушанки. Длинные