Эти опасения мистер Булстрод не высказывал вслух с целью обмануть своих ближних, он действительно так думал, он так же искренне считал наиболее вероятным это истолкование событий, как вы, придя к иному мнению, убеждены в вероятности вашей теории. Ибо если наши теории эгоистичны, из этого совсем не следует, что они неискренни, скорее наоборот: чем больше мы ублажаем наш эгоизм, тем тверже наша убежденность.
Как бы там ни было, но, то ли вследствие одобрения, то ли – кары свыше, мистер Булстрод через год с небольшим после смерти Питера Фезерстоуна сделался владельцем Стоун-Корта, и родственники бывшего владельца утешали себя, строя многочисленные догадки, что сказал бы по такому поводу покойный Питер, «буде он сподобился узнать об этом». Козни усопшего обернулись против него же, и для Соломона Фезерстоуна не существовало большего удовольствия, чем бесконечно рассуждать о том, как судьба перехитрила его хитрого братца. Для миссис Уол источником меланхолического утешения служило доказательство, что фабриковать фальшивых Фезерстоунов и лишать наследства настоящих – занятие бесперспективное; а сестрица Марта, когда вести достигли Меловой Долины, сказала: «Ох-ох-хо! Стало быть, всевышний совсем не так уж одобряет богадельни».
Миссис Булстрод, любящая супруга, радовалась, что покупка Стоун-Корта благотворно скажется на здоровье ее мужа. Редко выпадал день, когда бы он не уезжал туда осмотреть то тот, то другой участок своей новой фермы, и дивны были вечера в сельской тиши, напоенной запахом недавно убранного сена, с которым смешивалось дыхание роскошного старинного сада. Однажды вечером, когда солнце еще стояло над горизонтом и золотыми светильниками горело в просветах между ветвями раскидистого орехового дерева, мистер Булстрод остановил свою лошадь у ворот, поджидая Кэлеба Гарта, который, как было условлено, встретился с ним тут, чтобы обсудить устройство стока в конюшне, а сейчас отправился на ригу дать наставления управляющему.
– А это кто? Что еще за личность в черном шагает там по проселку? Я видел этаких на скачках, подобные субъекты всегда шныряют там в толпе.
Мистер Булстрод повернул лошадь и посмотрел на проселок, но ничего не ответил. Человека, который шагал по дороге, мы уже немного знаем, это мистер Рафлс, чья внешность не претерпела никаких изменений, если не считать того, что он носил теперь черный костюм и траурную ленту на шляпе. Когда мистер Рафлс приблизился