Истинный смех по своей природе глубоко гуманен и демократичен. Он враждебен всякого рода аристократизму, иерархичности, преклонению перед чинами и дутыми авторитетами.
Истинный смех богат взрывчатым критическим содержанием. Но в критической направленности смеха нет всеобщего «мефистофельского» отрицания. Мефистофель говорит о себе, представляясь Фаусту:
Я дух, всегда привыкший отрицать.
И с основаньем: ничего не надо,
Нет в мире вещи, стоящей пощады.
Творенье не годится никуда.
Итак, я то, что ваша мысль связала
С понятьем разрушенья, зла, вреда.
Вот прирожденное мое начало,
Моя среда.
Истинное остроумие человечно. Ему враждебно всеобщее слепое отрицание и беспощадное разрушение. Основание остроумия – не вселенский нигилизм, а высокие эстетические идеалы, во имя которых и ведется критика. Поэтому смех – сила, столь же отрицающая, сколь и утверждающая. Он служит демократизации общества. Когда это демократизирующее, поднимающее и развивающее формы общественности воздействие истинного смеха проявляется остро и непосредственно, тогда он прямо и непосредственно выступает как сила, открыто враждебная всем формам неравноправия, деспотизма, узурпации, самовластия, фюрерства.
Комическое как расставание человечества со своим прошлым
Над чем же смеется человечество в лучших произведениях своей культуры?
Улыбка – одна из первых реакций ребенка на окружающее. Детство человечества знало и слезы, и смех. Комическое в искусстве появилось в глубочайшей древности, на заре цивилизации. В древнейших произведениях древнейшей в мире культуры – в индийских ведах – сохранились комические сценки, разыгрывавшиеся народными актерами. В одной из вед – «Ригведе» – в качестве комедийного персонажа предстает бог Индру. Бог изображен опьяневшим от излишнего употребления жертвенного напитка сомы. Страх перед непознанными силами природы и народная фантазия создали богов. А сила и мудрость народа научили его смеяться над богами.
Разделение общества на классы привело к тому, что оружие смеха стали применять в ходе острой политической борьбы. В комедиях Аристофана перед нами проходит вся умственная и политическая жизнь Афин V века до н. э.
Боги Греции олицетворяли незыблемость старого мира. Протест Прометея против олимпийцев породил трагедию и похитителя огня и богов, которые были, по выражению Маркса, трагически ранены насмерть Эсхилом. Закат рабовладельческой системы, ее последний фазис породили неверие в богов и «Беседы» Лукиана. Эсхил отразил трагическое начало гибели старого мира. Лукиан – его окончательную комическую гибель.
Герцен писал: «В древнем мире хохотали на Олимпе и хохотали на земле, слушая Аристофана и его комедии, хохотали до