Телефон грянул тяжёлым роком, и Той не знала, радоваться этому или пугаться. С одной стороны, разговор свернул в какое-то странное русло, а тут – пожалуйста, законная причина ретироваться. С другой – это наверняка… Да, это Тони. Чёрт.
– А вот и они, – неловко улыбнулась Той. – Я сейчас… Алё?
– И где ты? – раздался в трубке скучающий голос.
– Э… Ну, я немножко решила погулять… Всё нормально! Скоро буду.
– Скоро я знаешь, что буду…! – раздался где-то на заднем плане возмущённый голос Мэта.
– Точно всё нормально? Тебя забрать? – продолжил Тони совершенно спокойно.
– Нет-нет, всё хорошо, правда! Я доберусь.
– Хорошо, – и он сбросил.
Когда Той повернулась к собеседнице, то увидела написанный на её лице плохо скрываемый интерес.
– Вот они и звонили, – пояснила Той с улыбкой. – Пора мне, засиделась совсем. Спасибо за кофе!
– Уже? Ну, как скажешь. Тем более у меня тоже есть кое-какие дела. Ты только на этот раз через дверь, ладно? – София встала, оперевшись на костыль, собираясь проводить гостью. Уже в дверях она всё же не выдержала. – Обменяемся номерами? Если хочешь, конечно.
– Давай!
Неизвестно, заинтересовала ли её девушка, гуляющая по крышам, или её симпатичные друзья. Однако этот день был первым за долгое время, когда София действительно почувствовала интерес хоть к чему-то в этой жизни. Первым за месяцы, когда она улыбалась.
***
Аркадий Семёнович любил хорошенько поспать – часиков до девяти, «как белый человек». Не зря же всю жизнь вставал ни свет ни заря, можно хотя бы теперь отсыпаться! Тем больше было его возмущение, когда соседи сверху устроили не то скандал, не то танцы в семь, Господи прости, утра.
– Да чего ж им не спится?! Суббота же, мать их!
– Аркаша! – уж на что-на что, а на всякую ерунду у жены слух был отличный. Это если чаю у неё попросишь, не услышит, а стоит разок шёпотом ругнуться, прибегает из кухни, вот как сейчас. – Не выражайся! И вообще, нечего спать так долго, время видел? Половина восьмого!
Давно прошли те времена, когда Аркадий Семёнович строил всех вокруг. Теперь им самим иной раз командует жена – стыдобища. С этими мыслями он тихо застонал и накрыл голову подушкой, спасаясь от грохота сверху.
***
– Я сколько раз говорил?! До тебя с какого доходит, а?! Какого ж хрена! – Мэт ходил по квартире, энергично размахивая руками в такт причитаниям. Копытами он при этом топал ужасно.
Тони развалился в кресле и флегматично потягивал чай, наблюдая за происходящим. Той сначала пыталась возражать, но попытки эти тонули в шквале чёртовых возмущений. По части громкости Асмодей её явно превосходил. Затем она стала напоминать провинившегося школьника в кабинете директора: стояла, насупившись и опустив голову, и ковыряла ногти.
– С какой такой радости ты решила, что можешь просто взять и свинтить в любом направлении? Забыла, чем это