– Рядовой Эверет Джонс?
– Да, – отозвался молодой человек от силы лет девятнадцати.
– Сколько служите в части?
– Почти два года.
– Вы нашли последнее тело?
– Д-да, – неуверенно ответил солдат.
– В котором часу это произошло?
– Мы обходим периметр в районе восьми утра. И оно лежало уже ближе к концу маршрута.
– Во сколько обычно возвращаетесь на свой пост?
– Около десяти.
– Сколько времени занимает обход?
– Примерно два часа, но мы с напарником нашли тело. И задержались его осмотреть.
– Сколько времени вы там провели?
– Около получаса.
– Вы разве криминалисты? Что делали так долго?
– Нам показалось, что женщина может быть жива. Я пытался… массаж сердца, нам показывали в части… а напарник осматривал вокруг.
– Так вы оставались с женщиной наедине?
– Я?.. Нет… Питер был рядом.
– А он сказал мне, что уходил довольно далеко, потом и вовсе убежал за помощью.
– Да, но я сразу пошел за ним.
– Почему же он вернулся в девять сорок, а вы в десять двадцать?
– Он бежал напрямик… а я пытался ее спасти! – Голос предательски взял высокие ноты.
– Пытались или попросту врете об этом? Вы мне врете о том, что делали с этой женщиной?!
– Нет! Я хотел помочь ей! Она была еще теплой! Мне казалось, что она жива! – В отчаянии кричал подозреваемый.
– Она была теплой и живой. Все верно?
– Мне так показалось…
– Отвечайте, да или нет?!
– Да… Нет… Я не знаю. – Рядовой мелко задрожал.
– Это ты ее убил, мерзавец? Что ты увидел в глазах бедняжки, когда жизнь покидала ее тело?
– Что?! Нет! Я бы никогда!..
Хейса измотала эта игра, он жалел подчиненных, как беспомощных перепуганных щенков. Следователь повторял один сценарий снова и снова, но опрашиваемые демонстрировали лишь страх. Крошечные зрачки начинали бегать, язык заплетался, по лбу катился пот. Но этот солдат – именно он мог рассказать что-то полезное, если загнать его в угол. Судя по времени смерти, преступник находился совсем рядом. Если бы дежурившие не были такими олухами, то могли бы застукать его с поличным. Хейс хоть и сочувствовал бедолаге, но понимал, что действия следователя оправданны, и даже удивлялся, что тот не прибегает к пыткам – обычному делу среди полицейских.
– Хотите послушать, что я думаю? Это вы ее изнасиловали и убили. – Левикот сощурил глаза и, сохраняя неумолимое выражение лица, приблизился к дрожащему человеку.
– Нет, пожалуйста, не говорите так, – зарыдал подозреваемый.
– Посмотрите на фото. Вы душили ее голыми руками. Верно?
– Нет! – Подозреваемый стонал от бессилия и страха. – Я не трогал ее!
– Не трогали? До этого говорили, что пытались сделать массаж сердца?
Молодой