– Однако не успеешь до референдума.
– Именно. Поэтому мне нужно появиться вместе с невестой и внушить людям, что все хорошо. – Азиз шагнул к ней, убеждая понять и принять. – Оливия, мой отец оставил страну в беспорядке из-за решений, которые он принял двадцать пять лет назад. Я всеми силами пытаюсь исправить их, сохранить мир в Кадаре.
В ее синих глазах мелькнуло что-то похожее на понимание, может, даже сочувствие.
– Что, если ты не найдешь Елену?
– Найду, мне только нужно еще немного времени. Мои люди сейчас обыскивают пустыню. – У него болела душа за Елену, которая сейчас была где-то там, одна, напуганная и непонимающая. – Если не найдем, я организую переговоры с Халилем.
Хотя мысль о встрече была ему отвратительна, как он сам был отвратителен своему отцу, тосковавшему по любимому, хоть и оказавшемуся неродным, сыну. Азиз всегда был вынужденной необходимостью. Но он не позволил себе погружаться в воспоминания.
– Все, что от тебя нужно, – появиться на две минуты на балконе. Люди ожидают увидеть Елену. Я объявил, что она прилетела сегодня.
Оливия покачала головой, прищурившись и поджав губы:
– Я не…
– У меня осталось сорок минут до выхода к камерам и репортерам. – Азиз протянул к ней руки в мольбе, сопровождая жест улыбкой, которая всегда помогала ему растапливать сердца. – Ты моя единственная надежда, Оливия. Мое спасение. Пожалуйста.
Ее губы дрогнули, прежде чем снова сложиться в обычную твердую линию.
– Это уже чересчур, ваше высочество.
– Азиз.
Она долго пристально смотрела на него. В ее глазах были видны сомнения. Но в конце концов она коротко кивнула и выпрямилась.
– Хорошо, – сказала она. – Я это сделаю.
Глава 3
Вызванный Азизом Малик мгновенно появился в комнате и после короткого разговора с шейхом на стремительном арабском увлек Оливию за собой по длинным мраморным коридорам в спальню, отделанную в персиковых и кремовых тонах. Осмотревшись, она увидела роскошную комнату с кроватью под балдахином, с шелковыми покрывалами и горой подушек, с парчовыми диванами и тиковым туалетным столиком. Это была очень женская комната, и ее кольнуло минутное любопытство: кому она предназначалась?
Ее ждали две улыбающиеся женщины с красивыми глазами. Как предупредил Малик, они почти не говорили по-английски, но это не помешало им объясняться с Оливией, пока они раздевали ее, красили волосы в темный цвет и наконец поставили перед зеркалом.
Она замерла, пораженная увиденным. Она сама себя не узнавала. Кожа казалась бледнее, глаза глубже, темнее и больше. Волосы, прежде карамельного цвета, теперь падали вокруг лица влажными чернильно-черными прядями. Она была не похожа на Елену, но и на себя тоже. Может, на расстоянии ее действительно можно принять за королеву…
Она ведь даже не спросила Азиза, легально ли это! Может, выдавать себя за другого человека