И в следующий миг крылатое существо исчезло бесшумно, как видение.
– Кукушонок?.. – запоздало спросил Юрг.
– Нет, – ответила Сэниа. – Это судьба.
И только тут он осознал, что обнимает девушку за плечи, закрывая ее всем телом от неведомой опасности.
Судьба…
Юхан и Гаррэль сидели за остывающим кофе, каждый по-своему наблюдая за тем, как мона Сэниа со своим супругом спускаются к утреннему столу, накрытому на дерновой террасе. Сегодня на ней было надето нечто ниспадающее изящными складками – среднее между сарафаном и кимоно, причем эти светло-сиреневые одежды были подхвачены ослепительными аграфами из осколков камней, привезенных принцессой из геенны огненной.
Гаррэль барабанил костяшками пальцев по колену, Юхан наклонил голову с покорной терпеливостью.
– Доброе утро, черти счастливые, – прогудел он, подымаясь навстречу сияющей чете. – В этой хламиде ты просто прелесть, сестричка! Опять загнала всех свободных киберов в портновскую мастерскую? А мне позарез нужны два десятка рабочих рук на насосную параллель. Завтра переключать…
– Что за вопрос, – принцесса мгновенно превращалась в генерального директора, – возьми у меня с блока гидрогенизации, а то так просто выпиши со склада. И когда только вы оба привыкнете, что сервы – это как воздух или как хлеб: бери сколько хочешь!
– Кстати, хлеб хорошо бы поджаривать, – заметил Юрг.
– Это точно, – подхватил Юхан, – особенно тебе, сестричка, а то разнесет тебя на этом сугубо земном лакомстве, как мою половину…
Юхан шумно вздохнул, и было отчего: ведь на Земле, затерянной в непредставимой дали, уже два месяца его семья ходила в глубоком трауре. Юргу было несколько легче – у него не было семьи, и грустить по нему могли только друзья по детскому дому и марсианскому отряду космонавтов.
– Юхан, милый, – проговорила Сэниа материнским тоном, – может быть, все-таки рискнем и забросим весточку к вам, на Чак… на Землю? Технически это выполнимо.
– Не поверят, слишком невероятно, – помотал головой Юрг. – Решат, что кто-то из лучших побуждений сочиняет байки да сказки. Ведь от одного вашего перехода через ничто вся наша Академия наук впадет в заикание. Нервотрепка вместо утешения.
– Да, – подтвердил Юхан, – моя белуга снова реветь будет…
Жена Юхана однажды приезжала на космодром, когда Юхан был еще дублером, – потрясенные мужчины, сочтя недостаточным прозвище, данное ей собственным мужем, тут же окрестили ее «Моби Диком». Представить ее плачущей было страшно…
– Хорошо, – сказала Сэниа, – тогда я попытаюсь сама туда слетать. Для этого нужно одно: очень точно нарисовать какое-нибудь место на вашей планете, площадь, сад, поле – все равно, лишь бы я смогла себе это представить…
– Это смертельно опасно! – вмешался молчавший до сих пор Гаррэль. – Мудрый эрл, я прошу тебя…
– Гэль, заточу в башню своей бывшей королевской властью!
Все