– Да уж много! Помню даже, как луна была сделана.
– Разве она не всегда была?
– Что ты, конечно нет! Помню, как мы ее впервые увидели. Глянули на небо… Оно тогда было грязное такое, коричнево-серое, совсем не сине-зеленое, как теперь. – Она наполнила каждую вазу до половины, взяла почерневшие от времени ножницы и принялась подрезать цветы.
– А вы точно знаете, что это не призрак того человека делает? – спросил я. – Вы точно уверены?
И бабушка, и внучка в ответ расхохотались так, что я почувствовал себя дураком.
– Извините…
– Призраки не могут создавать вещи, – объяснила Летти. – Они их и двигают-то с трудом.
– Сходи-ка за своей матерью, пусть заканчивает стирать, – сказала старая миссис Хемпсток и обернулась ко мне. – А ты мне поможешь с нарциссами.
Я помог ей распределить цветы по вазам, и она спросила, куда их лучше поставить. И мы правда расставили их на те места, которые я указал. Чувствовать себя таким важным и нужным было здорово.
Букеты нарциссов золотились как солнечные зайчики на фоне беленых стен и красно-серого камня полов, делая темную кухню веселее.
Бабушка Летти дала мне кусок сотов на блюдце со сколотым краешком и немного полила сливками из кувшина. Соты были из ее улья, и я ел их ложкой, пережевывая воск как жвачку. Мед лился мне прямо в рот, сладкий, липкий, пахнущий полевыми цветами.
Когда Летти привела свою маму, я как раз выскребал блюдце дочиста. Миссис Хемпсток зашла на кухню прямо в своих резиновых сапогах, быстро, словно ужасно спешила.
– Мама! – воскликнула она. – Ну зачем мед? Хочешь ребенку зубы испортить?
Старая миссис Хемпсток фыркнула.
– Просто поговорю с малютками-червячками у него во рту, чтоб оставили зубки в покое.
– Нельзя указывать бактериям, – возразила молодая миссис Хемпсток. – Они этого не любят.
– Чушь-ерунда, – заявила бабушка Летти. – Этим червячкам только дай волю, они тебе устроят! А вот если покажешь им, кто тут главный, станут как шелковые. Да вы и сами знаете, ели же мои сыры.
Она обернулась ко мне.
– Я за эти сыры получала медали. Медали! Во времена старого короля люди неделю скакали сюда ради головки моего сырку. Говорили, сам король его изволит есть с хлебом, и его мальчики тоже. Принц Ричард, принц Джеффри, даже маленький принц Джон – все говорили, что лучше сыра не едали в…
– Ба, – перебила Летти.
– Сломай ветку орешника, – сказала ее мама и с сомнением добавила: – Мальчика тоже возьми, пожалуй. Она сделала монетку для него – если он будет рядом, ты легче с ней справишься.
– Она? – переспросила Летти, держа в руке все тот же складной ножик с роговой рукоятью.
– Пахнет как «она».
– Не тащи туда мальчика, – сказала старая миссис Хемпсток. – Потом хлопот не оберешься.
Я расстроился.
– Все будет хорошо, – сказала Летти. –