– Я изменился, Лин. Хочешь – проверь. Давай сходим на свидание.
– Свидание? Да я бы не пошла с тобой никуда, даже если бы ты остался последним мужчиной на земле. Люди не меняются, Холодов. Тем более, такие, как ты.
Фыркает Василина и, круто развернувшись, удаляется. Я же кручу в мозгу одну сумасшедшую идею, которая кажется мне все более привлекательной по мере того, как я приближаюсь к кабинету Ленского.
– Простите, Артём Сергеевич. Так на чём нас прервали? – уточняет Станислав Евгеньевич, старательно натирая очки.
– На том, что у меня замечательная дочь. И её развитие полностью соответствует возрасту, – любезно подсказываю я и щурюсь, замечая, как Ленский начинает нервно ёрзать в кресле.
– Если вы подпишите договор, мы постараемся…
– Я подпишу договор только, если моим ребенком займётся Василина Алексеевна, – чеканю я твёрдо, и от меня не укрывается неудовольствие, проскальзывающее по лицу эскулапа.
– В нашем центре достаточно гораздо более опытных специалистов. В конце концов, я могу сам…
– Нет. Я остановлю выбор на вашей клинике, если за моей дочерью будет закреплена Василина Алексеевна.
Обрываю я Ленского на полуслове и не сомневаюсь, что он прогнётся. Расценки у них в центре будь здоров, так что вряд ли он захочет терять денежного клиента.
– Что ж, Артём Сергеевич. Я, конечно, уважаю ваш выбор. Василина Алексеевна, несмотря на богатый стаж, не сталкивалась с подобными случаями. Это вообще не её профиль, если быть честным. Так что мы не можем гарантировать…
– Это я уже понял. Гарантии мне не даст ни она, ни вы, ни сам Господь Бог. Готовьте бумаги, я привезу Еву в понедельник.
Распоряжаюсь я жёстко и сам до конца не понимаю, почему настаиваю на кандидатуре Ланской. Может, ищу повод, чтобы чаще с ней контактировать. А, может, доверяю ей чуть больше, чем всем этим прилизанным докторишкам.
По крайней мере, она не будет вести себя отстранённо. Будет психованной, импульсивной, вспыльчивой. В общем, какой угодно. Только не равнодушной.
Уладив формальности и поставив свою закорючку на многостраничном контракте с кучей приложений, я спускаюсь вниз и выхожу на улицу, делая глубокий вдох. Раскалённый воздух врывается в лёгкие, обжигает и сушит и без того обветренные губы.
Конец мая выдался жарким и каким-то выматывающим. Дождей не было почти месяц, на зелёных листьях осела серая пыль. И я бы не отказался от сильного ливня, который смыл бы с меня апатию и усталость.
– Мне, пожалуйста, девять алых роз. На длинной ножке. Вот этих да.
Подождав, пока вежливая девушка с бейджиком, на котором значится «Настя», перевяжет цветы лентой, я прикладываю карту к терминалу. После чего заезжаю в магазин детских игрушек и только потом двигаюсь домой.
Поднимаюсь на лифте на двадцатый этаж, прижимая к себе плюшевого медведя, и вваливаюсь в коридор, бросая на тумбочку связку ключей.
На шум тут же выскальзывает Лена, моя любовница, и обвивает руками мою шею. Оставляет смачный поцелуй