– А вот скажи, если всё знаешь,– слова рвались из Ари, словно языки пламени, обжигая горло изнутри,– что сказал Один на ухо своему сыну Бальдру, когда Бальдр уже лежал на погребальном костре?
– Что-о-о,– ошарашенный епископ всплеснул руками и уронил посох. Ярл быстро подался вперёд, поднял посох и почтительно подал Османду.
– Не всё он знает,– сообщил Ари, поворачиваясь к собранию,– Не всё. Что сказал Один на ухо своему сыну Бальдру, когда Бальдр уже лежал на погребальном костре он не знает. Вы тоже это услышали.
По толпе пополз тревожный шёпот. Все видели, что произошло – и не могли угадать, что будет. Но унижение епископа им понравилось.
– Ладно,– епископ Осмунд вцепился в посох двумя руками – так воин, свалившийся с драккара, хватается за спасительную верёвку. Ари заметил, что старик старается не встречаться с ним взглядом,– Сегодня нечистый день. Буря, видите, собирается. Разгул сил зла. В такие дни непросто положиться на Спасителя… Я не буду сегодня больше говорить о том, во что вам всё равно придётся поверить. Если кто-то из вас желает перекинуться словом – пусть ищет меня в тереме у ярла. Я остановлюсь здесь, в вашей глуши, пока морской путь не откроется. И буду говорить с каждым, кто пожелает принять веру.
Ари ожидал, что старик в странной шапке скажет что-то и для него или хотя бы намекнёт на то, что мальчики в посёлке ведут себя непочтительно. Но епископ как ни в чём ни бывало заковылял к терему, опираясь на тот самый кривой посох. Он даже не обернулся.
А ропот не утихал. Говорили, как привыкли на тинге,– вполголоса, чтобы было слышно, как обсуждают, но не слышно, о чём разговор. Ари как мог, напрягал слух, но не смог разобрать ни слова.
Почему-то он был уверен, что ещё не одну неделю в посёлке будут сейчас говорить про его спор с епископом. И почти все его осудят – не по обычаю в его годы, пусть он даже и совершеннолетний, нападать на старика. Даже если этот старик носит дурацкую шапку и таскает с собой странные предметы.
Хотя найдутся и такие, кого выходка Ари только позабавила.
А вот люди епископа совсем не веселились. Он хорошо запомнил их непроницаемые взгляды на суровых лицах, похожих на глиняные маски. Так смотрит на тебя охотничья лайка – за мгновенье до того, как набросится.
Дождь становился всё сильнее. Ари спрятал лицо в воротник, но холодные капли всё равно задевали его щёки.
(Возможно, вас тоже взбудоражил вопрос Ари.