Я по-прежнему ужасно хочу этого человека. От желания просто живот сводит».
Она открыла глаза: судя по солнцу, десять часов.
Она не слышала больше голосов.
Видимо, ее мужчины пошли назад, на ферму.
«Он здесь, – подумала она. – Он здесь и ждет меня. Он поглядывает на часы и думает, куда же она могла деться, и ему тоже желание скручивает живот. Он не хочет этого показывать, он хочет оставаться с Томом, слушать его рассказы о том, как ему удается расколоть полено. Он поддакивает, кивает, говорит: “Это замечательно, сынок”, но глаза его следят за стрелками часов и коленка под столом нервно дергается в такт.
Он ждет меня.
Теперь его очередь подождать».
Она встала, выпрямилась, отряхнула листочки и иголки, пригладила ночную рубашку, застегнула парку и пошла по тропинке, ведущей из леса на ферму.
Она зайдет в стойло к ослам. Пусть еще подождет, беспокойно поглядывая на часы, постукивая мыском по земле. Желание – такая ускользающая материя, нужно поддерживать его всеми способами, в том числе и самыми сомнительными.
Зазвонил телефон, она ответила. В этот момент она заметила дятла, яростно барабанящего по дереву. Маленький красный хохолок воинственно трясся, он был похож на взбешенного панка. No future, выстукивал он своим клювом. Она тихонько стала подкрадываться к нему, при этом произнося в трубку «алло». По черным усам она определила, что дятел – самка. «Эй, muchacha, похоже, ты сердишься?» – прошептала она, подходя к птице совсем близко.
– Это Жозефина Кортес, – сказал голос в трубке. – Дочь Люсьена Плиссонье.
Сначала Стелла поняла только «Люсьен Плиссонье».
Она рухнула на поваленный ствол дерева.
– Я нашла записку на ветровом стекле машины…
Стелла тут же узнала голос женщины, которая читала лекции в университете. Такой приятный, негромкий, чистый голос. Из серии голосов, которые любят решать задачки и не любят врать и лукавить.
– В записке было сказано, что вы хотите поговорить со мной о Люсьене Плиссонье…
У Стеллы перехватило дыхание. Так трудно произнести нужные слова, не понятно, с чего начать и чем закончить, эта женщина будет потрясена тем, что узнает.
– Вы меня слышите? – спросила Жозефина. – Я туда попала?
– Да…
– А то я думала…
Стелла взяла себя в руки и произнесла:
– Может быть, лучше будет, если мы увидимся с глазу на глаз. Довольно трудно говорить о таком по телефону…
– Может, вы хотя бы намекнете мне, о чем мы будем говорить? Вы говорите от имени своего отца?
– О! Как вы узнали? – спросила Стелла едва слышно.
– Что я узнала?
– Что это был мой отец…
– Кто был ваш отец?
– Люсьен Плиссонье. Вы знали это?
– Он – ваш отец? Нет, не знала. Я вообще-то искала мужчину. Того мужчину, который ходил на мои лекции, стоял в глубине аудитории