***
Ворота замка, массивные, дубовые, потемневшие и рассохшиеся от времени, украшал неожиданно современный звонок. Электрический!
Столь вопиющее несоответствие старинному виду замка заставило меня удивленно моргнуть. В последний мой визит в Норвуд – состоявшийся более двадцати лет назад, если задуматься – ничего подобного здесь не было.
Интересно, кому вообще пришло в голову провести сюда электричество? Точно не лорду Джорджу Норвуду, старикан был тем еще замшелым пнем, почище собственного жилища.
Я протянула руку к звонку и на мгновение замешкалась, прямо скажем, не горя желанием встречаться с Норвудами. Однако прежде, чем сделать о родственниках окончательные выводы, следовало взглянуть на них не предвзято. Не глазами обиженной девицы, чей опрометчивый роман не нашел понимания у семьи, а с точки зрения умудренной опытом женщины, которой перенесенные испытания придали, смею надеяться, толику мудрости.
Могу ли я винить свою двоюродную бабку, Патрисию Норвуд, что она предпочла сразу откреститься от запятнавшей себя внучки, чей грех, так сказать, принес зримые плоды? Рождение моего внебрачного ребенка ложилось грязным пятном на ее собственных дочерей. И теперь, уже сама будучи матерью, я могла ее понять.
Вот только что заставило Норвудов попытаться возобновить отношения после стольких лет?..
Впрочем, что толку гадать? Разумнее справиться у них.
И я решительно нажала кнопку звонка. В ответ из глубин замка послышалось басовитое гудение, как будто о появлении гостей протрубил какой-нибудь заблудившийся слон.
Дверь почти тотчас отворилась. Не замковые ворота, разумеется, – такую махину с места не сдвинешь! – а небольшая калитка в стене, скрытая неприлично разросшимся плющом.
Из-за нее выступил лысый мужчина в униформе дворецкого. Физиономия у него была профессионально бесстрастная, а опущенные уголки губ намекали, что в замке бедняге живется несладко.
– Добрый день, – дружелюбно обратился к ему Этан. – Я – мистер Этан Баррет, а это моя жена Люси.
Этан почти привык называть меня именно так, лишь иногда – в минуты нежности или растерянности – сбиваясь на привычное по старым временам "Мэри".
– Добро пожаловать в Норвуд, – прогудел дворецкий без малейшего проблеска любопытства, словно в замок каждый божий день возвращается блудная родня. – Я – Рамси, дворецкий. Позвольте, сэр!
Он ловким броском попытался выхватить чемодан. От неожиданности Этан увернулся и махнул рукой, целя бедняге дворецкому кулаком в живот. Тот едва успел отшатнуться.
Я укоризненно кашлянула.
– Дорогой…
– Простите, – чуть смутился Этан, отступая на шаг. – Привычка.
Сказывались те несколько лет, что он, как положено, служил в качестве обычного констебля. Теперь от этой практики потихоньку отходят, предпочитая заменять, так сказать, школу улиц полицейской