– Хватит! – не выдержал он, останавливаясь и оборачиваясь. – Хватит! Я тоже боюсь, но я не трус! Не трус! Мы все хотим все это прекратить, так? Так! Значит, нам нужно найти шахту и поговорить с Хозяйкой. Другого выхода нет. – Он подкрутил поярче фитиль «летучей мыши»: – Вперед! Мы уже почти пришли!
«Я ничего не боюсь, я отважный капитан Сорвиголова…» – шептал он про себя, уверенно шагая по беломраморной дорожке. И удовлетворенно слушал звук шагов двух пар ног позади: Женька и Лешка шли вслед за ним.
На часах было уже без двадцати двенадцать, а они все кружили по этим дурацким белым дорожкам. Наконец Сашке показалось, что он видит что-то похожее на скалу со входом в штольню, он уже хотел было крикнуть об этом Рыжовым, как вдруг заметил, что на всем пути к скале в кустах стоят какие-то белые фигуры…
Сашка замер на месте. Тетя Зоя? Физрук? Вадик? Другие утопленники? Что им нужно?! И вдруг обмер – понял, чего они хотят, а точнее – чего не хотят: они не хотят пускать их на встречу с Хозяйкой!
– Там кто-то есть… – сзади прошептала ему в ухо Женька.
Сашка их видел! Видел! И чувствовал полное свое бессилие.
– Их целая толпа… – прошептал Лешка, как показалось Сашке, обреченно.
Неужели все? Неужели это конец? Как, каким оружием можно победить тех, кто уже однажды умер?!
– Пошли вон отсюда! Пошли вон! Вон! Вон! – услышал Сашка свой истеричный крик.
– Убирайтесь, гады! Мы вас не боимся! – поддержали его еще два голоса. – Ща как дадим в бубен!
– Вон! Вот я вам! – Сашка высоко поднял фонарь и…
И вдруг ему стало смешно.
Это были не люди. Это были… камни. Бесчисленные толпы туристов настроили из мраморных осколков пирамидок: камень на камень, камень на камень, а сверху какой-нибудь совсем маленький, треугольный. Некоторые из этих безумных строений были размером в полметра, некоторые – в полтора и выше, и стояли они по краям или несколько в стороне от дорожек.
– Это древняя традиция, она есть у разных народов, – пустился в пояснения Сашка. – На востоке эти пирамиды называют «латза» и посвящают местным божествам. Их складывают на вершинах гор, на перевале или в святом месте. Туристы складывают латза, загадывая желание, например, чтобы…
Но Лешка не оценил его познаний:
– Урою! – Он кинулся к латза и моментально разнес две ближайшие яростным ударом сосны, которую, оказывается, так и таскал с собой.
На часах было без пяти двенадцать. Перед ними была гладкая мраморная скала, а тропинка снова уходила куда-то далеко в сторону. Входа в шахту не было: ни в реальную, ни в нереальную. Все было зря. Лешка продолжал крушить латза, а на Сашку вдруг накатила усталость. Самая обыкновенная усталость, когда не хочется ничего – только лечь и лежать. Он поставил фонарь на землю,