Обещания советской модерности
Философ Клод Лефор писал, что логика тоталитарной власти основана на двух, казалось бы, противоречащих друг другу принципах: с одной стороны, общество мыслится как организм, «как огромное тело, органы и конечности которого функционируют как единое целое»53; с другой стороны, общество представляется как искусственный результат сознательной работы Партии-государства в соответствии с положениями научной доктрины. Двойственность, отмеченная Лефором, объясняется особой связью советского режима с модерностью: коммунизм представлен как технократическая утопия, радикализирующая рационалистические идеалы Просвещения, но имеющая также целью создание гармоничного сообщества, свободного от социального разделения и отчуждения, вызванного капиталистической модерностью. Эта двойственность проявляется в официальной советской политике в отношении морали, которая использует современные инструменты контроля, образования, количественной оценки и рационализации с целью продвижения типично романтического идеала самореализации в естественно гармоничном сообществе. Однако в течение всей истории советского режима средства, использовавшиеся им для выполнения своих нравственных обещаний, сильно изменились, поскольку акцент сместился с дисциплины и внешнего контроля в сторону мобилизации и самовыражения. Рассмотрим эту эволюцию в историческом плане.
Проект советской модерности тесно связан с культурой русской интеллигенции. Провал восстания декабристов нанес серьезный удар по рационалистическим концепциям, унаследованным от Французской революции, в тот момент, когда интеллигенция возникла как социальная группа (в середине XIX века). Молодые русские интеллигенты, которые обратили свой взор на Германию, в частности, из‑за запрета на проживание во Франции, с жадностью впитывали идеи таких романтиков, как Шиллер, Шеллинг, Шлегель и Гердер, которые воспевали культ героя, чья личность реализовалась через творческое выражение всеобщего голоса природы. Эти идеи разделяли не только западники, например Виссарион Белинский, который упрекал царское самодержавие в сдерживании развития личности, но и их славянофильские оппоненты, которые считали, что этому развитию препятствовало искусственное навязывание западного образа жизни. В спорах, где сталкивались два противоположных лагеря, выяснилось, что идеалом обоих являлась самореализация личности, а это подразумевало типично романтическую форму «качественного индивидуализма», который оценивал личность по ее способности к самовыражению, а не по присущим ей свойствам54. Начиная с 1860‑х годов эти романтические устремления популяризировались аграрным социалистическим