Этой ночью я долго не могла заснуть, ворочаясь, пока недовольный Греттен не переполз на подушку, стукнув меня мягкой лапой по лбу. Под его ворчливое тарахтение я всё же провалилась в сон.
…три размытых призрачных пятна окружали меня, парившую в темноте. Первое приблизилось, зазвенели хрустальные колокольчики.
– Подари мне любовь, – пропела Сагарта Милостивая.
– Подари мне жизнь, – зашелестел сумрачной дубравой Скоген-хозяин.
– Подари мне с-смерть… – просвистел раздвоенным языком из змеиной пасти Айят-песчаник.
Нердес мог удовлетвориться простым обещанием или использовать непреложное обязательство, но и последнего, видимо, показалось ему недостаточно. Ронард даже не стал возражать, когда император потребовал ни много ни мало – магическую клятву. С собственного брата. И ради такой мелочи… Только ради того, чтобы гарантированно закрыть ему путь в Академию.
Да к гроршам Нердеса, с раздражением думал он. В Ровельхейме у теперь уже бывшего декана боевого факультета и бывшего главы попечительского совета есть свои глаза и уши. Приставленная охрана не знала сна, Никас тоже исправно отчитывался по артефакту связи о происходящем в учебном заведении. Отъезду племянника он был только рад, избегая того во дворце в последние дни. Слишком высок был соблазн забыть о том, что он наследник престола, и просто отходить малолетнего идиота вожжами. Потому что вызвать его на честный бой приравнивалось бы к государственной измене. Да и честный бой – это не про Аландеса…
Но невозможность увидеть Ардину, прикоснуться к ней, просто быть рядом выбивала из колеи, заставляла часами наматывать круги по кабинету и думать, думать, думать. Четыре дня подряд он каждое утро проводил в Едином храме. Четыре дня взывал к Хо́росу, Эври́гу, Сага́рте, Кье́рлиге, О́йтте с Ва́рмой, срывая голос в ярости, умоляя их шёпотом, подолгу разговаривая с их служителями и жертвуя им баснословные суммы. Всё без толку… Вечные не желали его слышать.
Но завтра он пойдёт снова. Отшумели праздничные балы, сегодня разъехались последние гости, скрылась на горизонте флотилия самаконцев, увозя с собой последние надежды на положительный исход встречи. Что ж, шесть с половиной веков мирного соседства подошли к концу. Нердес тоже отказался от договора. Остаётся лишь надеяться, что император знает, что делает.
Негромкий стук в его покои раздался уже глубоко за полночь. Ругнувшись про себя, что не успел ещё поставить отводящий контур, открыл дверь и приготовился дать грубый отпор ночной визитёрше. Среди бесчисленного числа гостей, заполнивших дворец в эти дни, в последние четыре ночи находились одна-две аристократки из числа замужних и не очень, что стремились скрасить арну Шентии оставшиеся холостяцкие месяцы. Предчувствие не подвело, и на пороге действительно оказалась юная девица в просторных белых одеяниях.
Ронарда обуяла злость. Мало того, что некоторые из них не стеснялись заявиться в одном плаще на голое