– Привет, пап, – она открыла дверь и хотела расположиться на сидении, но я совсем забыл про телефон на нем, поэтому быстро и незаметно убрал его оттуда. – Ты сегодня как-то рано, обычно заканчиваешь позже, все в порядке?
Вася потянулась на заднее сидение, чтобы убрать портфель, но я опередил ее. В нашей семье все всегда обращались на «ты». Я знал пару таких, где там чуть ли не реверансы исполняли дети при приветствии, всегда на «вы»! Это, конечно, весело… Да кого я обманываю? Это ужасно! Кажись, это не твои родные люди, а просто те, кто выше тебя по статусу, а ты как придворный слуга кланяешься. Мы вели себя друг с другом, как друзья. Дочь могла посмеяться со своей мамой и поговорить о глупостях и низменных вещах, ко мне она имела возможность подойти с любым вопросом, на который я обязательно отвечу и, который вряд ли допустим в других семьях.
– У меня все нормально, но ты-то чего грустная такая?
– Я хотела позвать пару одноклассников на пикник в воскресенье, а они уезжают с родителями в поход… – она снова опустила голову.
– Хочешь, съездим вместе с тобой? – я закрыл окно, про которое забыл тогда, и потому что оно, словно пробоина, вселяло прохладный воздух в салон машины.
– Давай! А я смогу позвать подругу, если та будет свободна? – Вася воспрянула духом.
Мне становилось приятно наблюдать за ее радостным лицом и улыбкой. Как-никак она все, что у меня осталось от семьи.
– Конечно! – я улыбнулся в ответ так, как не улыбался никогда, потому что эмоции с моего лица обычно невозможно прочесть.
И мы отправились домой под ту же музыку, под которую раньше ездили всей семьей на пикники, походы и другие мероприятия. Тогда, когда у нас еще все было хорошо. Тогда, когда мы были и правда счастливы, но если я говорю это сейчас, то, получается, несчастлив в настоящем. Счастлив! И уверен, что дочь тоже… Но нельзя отменить того факта, что хорошо там, где нас нет, а прошлой нашей семьи больше нет. Той счастливой, которую мы выстраивали так долго.
Мы прибыли на место. Наш скромный домик, огороженный забором от части внешнего мира, располагался близ небольшого пруда. Коричневый кирпич и желтая черепичная крыша создавали тепло и уют даже зимой, когда холода сковывают души людей. Повесив свою ветровку на крючок в прихожей, я направился на кухню, чтобы соорудить что-нибудь на ужин, а Вася, в свою очередь, повторив за мной, забежала в свою комнату.
– Мира, ты свободна в какой-нибудь выходной? – она настолько вдохновлено и радостно верещала в трубку, что я отчасти слышал их разговоры.
– Да, но только в субботу! Мой папа хочет поехать с нами на футбол.
Небольшое молчание навело меня на мысль, что любые слова, связанные с семьей, вызывали у дочери грусть.
– Ну, хорошо… Поедешь на пикник с нами? – она попыталась отвлечься от наваждающих мыслей и второстепенной темы этого разговора.
– Конечно! Могу позвать Дэна! – голосок ее подружки