– Выкорчевал лесозащитную полосу, чтобы расчистить дорогу для тракторов?
– Точно! Ты представляешь?! Казалось бы, подобные выходки уже не проходят. А вот и нет.
Когда Кевин был ребенком, к ним в дом частенько заходили трактористы, и он помнил их разговоры за обедом.
– С лесополосой, конечно, такой геморрой, – заметил он.
– Что?! – вскричал Артур.
– Шучу, шучу.
– Дедушка оставил себе дом и участок в пару гектаров с кое-каким оборудованием – «чтобы не потерять хватку», как он выражался. Он, разумеется, не потерял ее. До последнего вздоха он продолжал пичкать землю пестицидами. Я тысячу раз объяснял ему, что так нельзя. Он отвечал: «Мы кормим мир». Еще бы. Он убивал землю, которая кормит мир, вот чем он занимался. Хотя и был хорошим человеком.
Кевин промолчал. Несмотря на очевидную правоту Артура, сам он не выносил неуважительного отношения к старшим. Особенно к тем фермерам, которым в шестидесятые годы стукнуло двадцать и которые полностью перестроились на новый лад. Им продавали идею прогресса, и они купились без тени сомнения. Это была самая сумасшедшая сделка, на которую когда-либо решалось целое поколение. Наверное, они проиграли. Но разве можно винить их за дерзость, за комбайны, похожие на космические корабли, за неутолимую жажду знаний, за безумную надежду на мир без голода и войны? Из фермеров они превратились в механиков, химиков, юристов, экономистов и геополитиков. Их крах стал крахом гуманизма.
– Отец уступил мне эту ферму. Она недорого стоит, – поспешил добавить Артур, стыдясь материального благосостояния своей семьи, – но все же.
– «Недорого» – это сколько?
– Не знаю. Сто, максимум двести тысяч.
Кевин улыбнулся. У его родителей, наверное, никогда не было и десяти тысяч евро. Собственный дом никак не вписывался в их картину мира. Они были пылинками, которые ветер носил туда-сюда по свету. Пускать корни удавалось другим.
– Мы с Анной переезжаем туда. Этим летом.
– В смысле? Чтобы отдохнуть?
– Нет, чтобы жить.
Кевин в недоумении уставился на друга. Ни на секунду он не мог представить себе Артура в комбинезоне и резиновых сапогах, чинящим изгородь.
– По-твоему, я не смогу жить в деревне? – буркнул Артур.
– А что ты собираешься там делать?
– Мы обсуждали это тысячу раз! Заселять землю дождевыми червями.
Да, Кевину были известны бредовые идеи Артура. И он обожал их слушать. Но ему и в голову не приходило, что тот станет воплощать их в жизнь. С трехдневной стильной щетиной,