3
В монастыре Святой Марии Магдалены (в просторечии – Бургклостер) всё шло своим чередом. Брат Хенрик, уже привыкший к своей роли главного аптекаря, проводил дни в келье, окружённый книгами, склянками и запахами трав. Его жизнь была размеренной и предсказуемой: утренняя молитва, работа в саду, где он выращивал лекарственные растения, приготовление настоек и мазей для монахов и горожан, которые приходили к нему за помощью. Он чувствовал себя на своём месте, зная, что его труд приносит пользу.
Но однажды утром всё изменилось. Настоятель монастыря, отец Бернхард, человек набожный, настоятель по-призванию, а не ради карьеры, не пришёл на утреннюю молитву. Это было необычно – отец Бернхард никогда не пропускал службу. Когда монахи начали беспокоиться, брат Хенрик отправился в его келью, чтобы узнать, что случилось.
Он нашёл настоятеля лежащим на кровати, бледным и покрытым потом. Отец Бернхард жаловался на сильные боли в животе, тошноту и слабость. Его обычно громкий и уверенный голос теперь звучал слабо и прерывисто.
– Брат Хенрик, – прошептал он, – я не могу встать. Что со мной?
Хенрик сразу понял, что это не обычная болезнь. Он осмотрел настоятеля, задавая вопросы о его симптомах и привычках. Боль была острой, сосредоточенной в нижней части живота, и сопровождалась лихорадкой. Хенрик знал, что такие симптомы могут указывать на серьёзное заболевание, возможно, даже на заворот кишок.
Он приготовил отвар из ромашки и мяты, чтобы успокоить боль, и сделал компресс из подорожника, чтобы снять воспаление. Но, несмотря на все его усилия, состояние настоятеля не улучшалось. Наоборот, к вечеру ему стало хуже.
Монахи начали беспокоиться. Отец Бернхард был не только их настоятелем, но и духовным лидером, человеком, который держал монастырь в порядке. Его болезнь стала испытанием для всех, но особенно для Хенрика. Он чувствовал, как тяжесть ответственности давит на него. Если он не сможет помочь настоятелю, это будет не только его личным поражением, но и ударом по репутации монастыря.
Хенрик провёл всю ночь у кровати настоятеля, наблюдая за его состоянием и готовя новые лекарства. Ночь была долгой и мучительной. Хенрик не отходил от кровати настоятеля, наблюдая за каждым его вздохом, каждым стоном. Он перепробовал всё, что знал: отвары из ромашки и мяты, компрессы из подорожника, даже редкие травы, которые он припас для самых тяжёлых случаев. Но ничто не помогало. К утру отец Бернхард был уже едва жив. Его дыхание стало прерывистым, а глаза, обычно такие проницательные, потускнели.
Когда первые лучи солнца проникли в келью, настоятель испустил последний вздох. Хенрик, стоя на коленях у его кровати, почувствовал, как тяжесть потери опустилась на его плечи. Он не смог спасти человека, который доверял ему, который был для монастыря не только настоятелем, но и отцом.
Но его горе было лишь началом. Уже к полудню по монастырю начали ползти слухи. Сначала это были шёпоты в коридорах, потом – разговоры в