Когда негромкие шаги стихают наверху, позволяю себе, наконец, расслабиться и провалиться в беспокойный сон.
глава 3
Два месяца спустя
Раш
«Снова брошен в окна лунный свет,
Дом мой сонный серебром одет.
Лунной кисти не достичь глубин -
Эту бездну знаю я один.»
Вырубаю плеер, снимаю наушники и, расплатившись с водилой, наконец, вылезаю из такси.
Верно спел Валерыч – ни дать, ни взять угадал я с песней.
Вот он – мой дом – только одет не в серебро, а усердно полит ночным дождем.
Выругавшись, роюсь в карманах в поисках ключей.
Куда ж они подевались?! Неужели потерял?
Вот и устроил «сюрприз»: прилетел на два дня раньше.
Не люблю я всех этих встречаний, провожаний – уезжать и возвращаться нужно в одиночестве, без соплей и долгих прощаний. Так привычней.
Вот только дождь испоганил все планы. И посадку задержали, и добирался до дома дольше обычного.
Ливень тем временем хлещет, не переставая. Вода заливается за ворот куртки, не спасает даже «козырек» над входной дверью.
Проклятье!
В последнее время у меня хроническая непереносимость этого самого дождя, и, думаю, не стоит объяснять почему. С него все и началось. Вернее, с того мудака, что выкатил баки. Но вода тоже сыграла свою роль в этой истории.
После долгих поисков ключи все же находятся, и я, введя на дисплее код сигнализации, отправляюсь наверх, стряхивая по пути капли воды, будто старый пес.
Стараясь особо не шуметь, чтоб не разбудить спящих в соседней квартире Макса и Лерку, открываю дверь и, наконец, довольно выдыхаю.
Вот теперь точно – дома.
Банка пива из полупустого холодильника – самая желанная вещь на свете.
Делаю глоток прохладного солода и блаженно закрываю глаза.
Столько месяцев лечения провести в завязке, и вот, наконец, долгожданный алкоголь. Достали эти постоянные наставления врачей, что нельзя мешать обезболивающее с бухлом. Столько угроз и мед. терминов наслушался, что в пору трезвенником становиться.
Но сейчас организм чист, и можно расслабиться, спокойно выпив пару банок.
Твою ж мать!
Обливаюсь, чуть не подавившись от неожиданности пивом, когда в темноте дверь в мою спальню открывается.
Так и до инфаркта довести можно!
На пороге едва различаю женский силуэт, подсвеченный сзади тусклым светом ночника.
Вот это поворот.
Девушка замирает на пару секунд, а потом щелкает выключателем, и всю комнату заливает яркий свет.
На мгновение теряю способность видеть, ослепленный яркой вспышкой лампочки, а когда глаза, наконец, привыкают, я офигиваю еще больше.
На пороге моей спальни стоит длинноногая девчонка в одной лишь майке чуть выше колена. Та самая, которая пыталась превратить тату-салон в ночлежку перед моим отъездом, и которой я, кажется, разрешил пожить у себя до первой зарплаты.
Вот наглая, а!
– Тепло