И все-таки я.
Кошмар!
Рассказать о таком – не поверят. А то вовсе целителя-душевника вызовут, и не для жуткой Ворожки, а вполне себе для меня.
В смятенных чувствах я вернулась в приют Монтилье. Дрожащими пальцами собрала папин саквояж. Под тугие кожаные ремни уложила смену белья, теплые чулки и расческу, в тканевый карман просунула запасную сорочку и тонкую вязаную кофту.
На затянутые ремни кинула отцовский блокнот, письменные принадлежности, альбомы для зарисовок, миниатюрный сборник «Молитвы пяти сезонов» – подарок от сотого шарлатана, заезжавшего в Хоулден-Холл.
В папином плаще нашла бархатный кошель, побрякивающий серебряными сатами. Монет немного, но на поездку в городском экипаже и пару ночевок в столичной гостинице хватит, а там…
Богини, Лара, ты всерьез? Поедешь одна, без сопровождения, с незнакомым харпемейстером и недоброго вида попутчиками до самой Пьяни? В темноте полуразбитого экипажа, мимо лесов и туманов?
В последний раз, когда я выходила дальше замковых ворот, мне было одиннадцать. За тот побег я была прилично наказана. Месяц просидела под домашним арестом… А потом мне стало хуже, и свобода за кованой оградой перестала манить.
Я бы и сейчас охотно забилась в укромный угол спальни и придвинула папино кресло, баррикадируя путь. Спряталась бы от недружелюбной реальности. Сидела бы в убежище неделями, борясь с детскими страхами и паникой перед взрослым миром. Искала бы внутри решимость и, не найдя, возвращалась под купол шерстяного пледа.
Вот только чужой темный дар не оставил мне времени на подготовку. Поэтому, прихватив панику под мышку, я со звонким щелчком захлопнула чемодан.
***
К вечеру я была готова. Отмыта, наряжена, искусно заплетена, снабжена инструкциями, как действовать в шумной, многолюдной столице.
Настоятельница велела взять с кухни столько еды, сколько не оттянет руку. Потом написала сопроводительную записку, поставила на ней печать Вандарфского приюта и свою аккуратную подпись. И молча, с мягкой улыбкой усадила меня в общественный экипаж, что делал остановку возле харчевни.
Скрипучая дверца захлопнулась, кабина подскочила вверх, харпии сделали затяжной прыжок через сугроб… И мы понеслись в темноту.
Густо-фиолетовое сатарское небо раскрашивали крупные зимние звезды. Ночью я ни разу не путешествовала… Богини милостивые, я вообще никогда не путешествовала сама!
К демонам панику. Я жива, я обрела дар… и мужа в придачу. Я смогу быть сильной. Наверное.
Отец бы этого хотел – чтобы я боролась за дарованную жизнь.
Прижав саквояж к груди, я вмялась щекой в стекло защитного экрана. Позади остались туманы полей и мрачные лесные тени. Обледенелая гора, разрушенный храм, усыпальница, приют, дом Ворожки.
Поездка в столицу и манила, и пугала. И смущала – особенно. К рассвету я окажусь в Пьяналавре, а там… Там где-то обитает мой случайный муж.
Только как его найти? И будет ли он рад увидеть супругу?
***
За