Мехмед-ага ехал на коне, остальные на ослах и мулах. Казаки посмеивались, восседая на костлявых спинах этих маленьких животных. Два местных охранника ехали на небольших лошаках с длинными ушами и коровьим хвостом.
– Видать, купец нам нарочно дал ослов, чтобы, значит, не сбежали, – угрюмо заметил Данил и огрел тощий круп осла палкой. Животное недовольно мотнуло головой, но не ускорило шаг.
– Зато мы теперь, как настоящие казаки! – усмехнулся Сафрон. – С мушкетами и саблями. Даже приличные кинжалы получили. Давно не держал я ничего такого.
– Говорят, что в этих землях полно разных разбойников, – сказал Аким.
– Как и везде, – ответил Сафрон. – У нас их тоже хватает. Всяк норовит за чужой счёт поживиться. А что нам даст за работу Мехмед-ага?
– Два медяка, да ещё и потребует благодарности и перехода в их веру, – зло бросил в ответ Данилка. Он последнее время обычно был недоволен всем, но распространяться на этот счёт не желал.
– Всё ж наш купец сумел как-то сохранить свои денежки, – заметил Гераська, неумело поправляя оружие, к которому ещё не привык. – Это ты должен требовать у него благодарности, Данилка. Только попробуй заикнись!
Вошли в горы. Широкая тропа вилась замысловато среди откосов и круч. В ту сторону было боязно даже заглянуть.
– Говорят, что по таким дорогам лучше довериться животным. Они привычны и легко выберут самую безопасную дорогу, – Аким старался не заглядывать в пропасти, а Гераська и вовсе иногда закрывал глаза и тяжко вздыхал.
Через месяц трудного пути вышли к реке Карасу.
– По-моему тут нам и конец пути, – рёк Сафрон, оглядывая, как караван осторожно перебирается через мелкую реку, бурлящую по каменистому ложу.
– С чего ты взял такое? – спросил Данил с любопытством.
– Слышал разговор погонщиков. Они называли город что-то вроде Аразум. Он расположен за рекою в долине. Скоро должны увидеть.
– Большой город-то? – спросил Гераська, явно уставший и жаждущий спуститься на землю с этого ненавистного осла.
– Кто ж его знает. Но полагаю, что больше нашего Ризе. Хоть отдохнём малость. Сейчас мы очень похожи на местных жителей. Вот только обычаи нам мало известны. Тогда бы можно было спокойно пожить, – и Сафрон вздохнул.
Действительно, у казаков ничего не осталось от прежней одежды, лишь лица говорили, что они не местные. Особенно светлые глаза, которые выдавали их с головой. Всё остальное легко было подделать краской, которой здесь пользовались многие. Красили бороды хной, и это ни у кого не вызывало удивления или подозрения. Но почти все были смуглыми, черноволосыми и совсем с другими глазами.
Через час караван вступил в ворота крепости и оказался внутри города. Разместились в обширном караван-сарае. Верблюдов тотчас разгрузили, снесли товары в амбар под замок, а люди поселились в тесных каморках, пыльных и полных разными насекомыми и мышами.
– Вот