Творец Страха в нём – словно хищный моллюск в своей раковине.
Я видела, как дом открывал и закрывал
глаза.
Я чувствую за спиной его вечно голодную пасть.
Она жаждет костей, крови, перьев,
каждого удара сердца:
раз, два, три.
Этот дом никогда не насытится.
Его желудок спрятан за высокой запертой дверью посреди лабиринта, где Творец Страха запер все души в ловушке, не оставив ничего, кроме пустых глазниц.
В лесной глуши, в кровожадном, зловещем доме, живёт Творец Страха,
и дом его всё растет, и в нём много
пустующих комнат.
В тот день, когда я увидела его дом своими глазами, я поняла, что если войду, то мне уже никогда не выбраться.
Всё в порядке?
– Что с тобой, Пенни? – спрашивает бабушка.
Я замечаю, что у меня на руках остались вмятины от спиралей блокнота.
– Ты… ты обратила внимание на её глаза? – шепчу я. – Ты видела?
Бабушка задумчиво хмурится.
– Её глаза? Нет, ничего особенного я не заметила. Хотя в последнее время Глэдис ведёт себя немного не так, как раньше. Когда я переехала сюда, она была повеселее.
Я смотрю на Аруша. Он пожимает плечами.
– Они же обычные, карие, разве нет?
Значит, дело всё-таки во мне. Даже бабушка их не видит.
– Ладно, проехали, – говорю я.
У меня пересохло в горле, как будто там застряло старое птичье гнездо, и мне становится трудно глотать.
Что говорить? Надо ли предупредить бабушку, и как это сделать, чтобы мои слова не звучали как полнейший бред? А что, если именно я могу спасти её? Я ведь единственная, кто видит пустые глаза. Можно ли помочь Глэдис? Но даже если я попытаюсь помочь или заговорю с кем-нибудь из этих людей с пустыми глазами, то какой в этом смысл? Это же всё равно, что выдернуть сорняк, но корень оставить в земле.
– Всё в порядке, милая? – спрашивает бабушка.
– Да, всё хорошо.
– Увидимся на следующей неделе, – говорит Аруш.
– Хорошо.
– Как ты погостила у бабушки? – спрашивает мама, когда мы возвращаемся домой.
– Хорошо.
– Всё в порядке? – добавляет она. – Ты сегодня ещё тише, чем обычно.
Всё ли в порядке? Я стараюсь не думать о глазах, о надвигающейся темноте. О бабушкином самочувствии, не беспокоит ли её сердце. О том, какое ничтожное расстояние отделяет наши с мамой ноги от усыпанного гравием, смертельно опасного асфальта, по которому мы мчимся со скоростью 65 миль в час. Об оживших лесных кошмарах и о том, что я могу сделать, чтобы остановить их, прежде чем они обрушатся на меня и разобьют мой мир на мелкие кусочки.
О том, что никто, кроме меня, их не видит.
Хорошо.
Хорошо.
Хорошо.
Стихотворение о катастрофе
Авария
Бам!
Дерево