– Вы куда меня везете?
– Успокойся, на, попей, – бабуля протянула мне фляжку, и я осторожно взяла сосуд из ее морщинистых рук.
Сначала боялась пить, вдруг отрава какая, хотя старики и не выглядели злобно, так что я осторожно отпила, искоса наблюдая за бабулей. Она улыбнулась, но так мило и заботливо, что я продолжила глотать воду, пока фляжка не опустела. Вытерла рукавом губы и только сейчас поняла, что одета в темно-серое недлинное платье, местами грязное и заштопанное. Интересно, что это значит. Я провела руками волосам и взглянула на растрепанные локоны. Такие же светлые, такие же длинные. Выдохнула. Так, я это я, что хорошо. Осталось только выяснить, где нахожусь и что произошло.
И тогда я вспомнила свой сон. Ту загадочную фигуру, окутанную дымкой, ее проникновенный голос, ее плавные движения и слова о предназначении. На что я согласилась? Видимо, девушка из сна не слышала о таком явлении, как сарказм. Впрочем, сейчас уже думать об этом поздно. Она явно куда-то меня отправила, куда-то закинула, где я теперь должна помочь загаданному человеку, который без меня пропадет. А может…
Сон, ну конечно! Я же хотела другой сон и получила его. Что ж, какое-то средневековое приключение будет гораздо интереснее белой пустоты и жутковатой фигуры, на которой из одеяний только дым. Вот только сон слишком реалистичен, а все, что происходит, слишком странно.
Я огляделась, уже чуть более осознанно. Вода успокаивающе повлияла на меня, поэтому грудь уже не сковывало чувство ужаса. Хотя и шок никуда не делся. И все же мысли о том, что все это – лишь игра моего воображения, придавали бодрости.
На старой скрипучей телеге мы тряслись по тропинке, проложенной через поле, засаженное какими-то культурами. То ли рожь, то ли пшеница, но что-то желтое и колосистое дрожало на ветру, то чуть пригибаясь к земле, то выпрямляясь и покачиваясь из стороны в сторону. Где-то вдали виднелся ярко-зеленый небольшой лесок. Вот над головой пролетела птичка, следом еще одна, и они, играя, кружась и вырисовывая замысловатые узоры на фоне чистого голубого неба, скрылись где-то вдали, став черными, едва различимыми точками.
Яркое солнце пылало прямо над головой, обдавало жаром оголенные участки кожи, а ветер гнал этот жар вдоль поля. Я пригляделась и вдали заметила копошащиеся фигуры людей среди желтизны насаженных культур. Они едва различимо двигались, ходили туда-сюда, переносили оранжевые кипы и загружали их в телегу с высокими бортами.
Лошадь фыркнула, и дед прикрикнул на нее, хлестнул по бокам кнутом, и повозка тронулась с новой силой.
Я осмотрела себя. То самое темно-серое платье, на ногах – скромные туфельки, в кармашке платья – платок. Рукава одеяния длиной в три четверти скрывали локти. Мне даже жарко в нем.
– Что случилось? – спросила я наконец, отвлекшись от созерцания чудесной природы вокруг.
– Ты перегрелась, милая, – сказала старушка, и протянула мне платочек. – Кто ж в такой день так одевается. Тебе стоило выбрать что полегче.
– Да, – протянула я. – А как