– Это было бы неплохо. У меня есть дрова…
– Я принесу. – Дима встал. – А Вы растопите…
– Давай вместе. – Олег тоже поднялся. – Танюш… – Он протянул девушке пульт от телевизора. – Хочешь, включи.
Та кивнула, и большой экран из темного стал серебряным.
– Так о чем ты хотел со мной поговорить? – Поинтересовался Олег, набирая дрова для растопки. – Не просто же так ты вспомнил об огне.
– Вообще-то, просто так. – Димка тоже пристроил на сгиб локтя несколько полешек. – Мне нравилось, когда в гостиной Арсения Сергеевича холодными вечерами горел огонь. Его отблески были видны в оконном стекле. А еще мне надо подписать у деда разрешение на поездку. Помните, я говорил про олимпиаду?
– Может, будет проще зайти в твою школу и поговорить с учителем?
– А Вы уверены…
– Спонсорская помощь открывает двери, казавшиеся неприступным банковским хранилищем. Согласись, попробовать стоит.
– Ну да… Тогда, может, завтра сходим к реке?
Прихватив дрова двумя руками, Димка пошел по ступеням вверх. А Олег, глядя на его спину и светлый ежик, снова сравнил парнишку со своими детьми, называвшими папой совершенно постороннего человека. «Ты – отвратительный отец». – Смеялась бывшая жена, заставляя чувствовать себя виноватым. Мальчишкам, к которым его пускали пару раз в год, он казался чужим дядей, никак не вписывающимся в их крохотный, но оберегаемый взрослыми мир. «Почему же мы не смогли удержать в руках наше хрупкое счастье?» – Подумал он, слушая доносившийся из гостиной веселый смех Тани. – «И в силах ли я подарить надежду этим брошенным на произвол судьбы детям?»
Немного полюбовавшись на жарко пылавший в камине огонь, Димка поднялся.
– Если вы не против, то я пойду спать. – Подавил он зевок. – День был слишком длинным даже для меня.
– Я загляну к тебе позже. – Оторвалась Таня от просмотра вестерна с ковбоями, не слезавшими со спин своих крепких скакунов. – Оставь включенным ночник!
– Угу.
– Спокойной ночи. – Не стал удерживать его Олег.
Прочитав в глазах мужчины сочувствие, парень медленно, считая ступени, поднялся на второй этаж и прикрыл за собой дверь спальни. Вот теперь вечер с туманным темным небом и шумящими за окном деревьями принадлежал только ему. Оставив включенным ночник, он отодвинул шторы и сел с компьютером на широкий подоконник. В редкие разрывы туч проглядывала тусклая луна, и парню, отделенному от улицы только стеклом, показалось, что он стал деревом, растущим в саду. «Я – одно из них…» – Свободно текли его мысли. – «Значит тут – мой дом. Вон те корявые стволы яблонь – сестрички. А ровные высокие груши – братья. Мы вместе. Мы – одно целое, охраняющее семью от тех здоровенных чужаков, думающих, что все тут: и речка, и поля, принадлежит только им». – Посмотрев на кроны сосен, он покачал головой. – «Считаете себя главными? Вот и нет. Главные тут – люди. А вы и не подозреваете, что маленькие двуногие