– Ну если только Вы переселите меня в библиотеку. – Серьезно ответил Дима и вытащил свою ладонь из сестринской руки.
– А я в тех краях никогда не была! – Таня восторженным взглядом смотрела на рыжие листья, падающие с кленов прямо на лобовое стекло.
В душе Олега шевельнулась жалость: в сравнении с его детьми эта парочка походила на бледные побеги сорной травы, вопреки здравому смыслу пробившиеся сквозь трещины в городском асфальте. Наверное, если бы позволил закон, он усыновил бы обоих, несмотря на определенную «взрослость» девочки и странные заявления белобрысого мальчишки с чересчур серьезными глазами. Только при живой матери и дедушке ему этого никто сделать не даст.
– На юг, – Олег посмотрел на Танины ресницы, – отсюда ведут два пути. Один – по объездной дороге мимо деревенек с их старыми тополями, заброшенными полями и разрушенными фермами. В отличие от городского, асфальт там свежий. Второй путь пролегает через исторический центр нашего города. Если вы там давно не были, можем полюбоваться парочкой монастырей семнадцатого века, торговыми рядами и ветшающими домами некогда очень богатых людей. Впрочем, современный новодел там тоже имеется. Ну как?
Танины ресницы дрогнули, а глаза ясно посмотрели Олегу в лицо. Они были такими чистыми, словно в тяжелых осенних тучах показался кусочек неба. «Как можно обидеть подобное чудо?» – Снова подумал он.
– Ну… наш город, каким бы он ни был, мне никогда не нравился. – Кончики белых зубов вынырнули из ее улыбки подобно засиявшему под солнечным светом жемчугу. – Дим… может, поедем в объезд?
– Она хочет сказать, что дома веками хранят страсти живших когда-то в них людей. – Откликнулся Димка. – Драмы, радости, смерти и рождения. Она устала от эмоций.
– Понял. – Олег свернул на улицу, ведущую к окружной дороге. – Тогда будем любоваться пейзажами.
Между тем Таня осторожно просунула пальцы под локоть брату и сильно их сжала. Парень дернул рукой и тихо зашипел.
– Что? – Тут же услышал Олег.
– Ничего плохого я не сказал. – Парень потер оцарапанную кожу и отвернулся от сестры к окну. – Ладно… Буду молчать.
– Почему? – Поинтересовался мужчина, через зеркало глянув на заостренное мальчишечье ухо.
– Она считает, что я Вас пугаю. – Димка вовремя выставил руку, чтобы блокировать Танин удар. – Слабачка!
– Вот как… Чего ты боишься, Таня?
Ресницы снова дрогнули, а обращенная к Олегу щека окрасилась розовым румянцем. Девушка склонила голову, но потом искоса посмотрела на мужчину. И он снова поразился красоте ее глаз: в них плавал лазоревый отблеск осеннего неба.
– Дима, – осторожно начала она, – уже был в интернате для умственно неполноценных. Потом, когда его оттуда забрал отец, он не мог ничего. Даже пользоваться ложкой.
– И ты считаешь, что я каким-то образом могу запрятать его в подобное заведение? – Приподнял Олег бровь.
– Нет, но таких, как он, никто не любит.
– Таня говорит, что я – ненормальный. –