– Минуточку, – вмешалась Эйлин. – Вы уверены, что девочка, дочь кухарки, могла правильно запомнить имена гостей?
– Это нам еще предстоит уточнять, но пока работаем с той информацией, которой располагаем, – холодно ответил констебль, явно раздраженный тем, что его прервали. – Третье: мы не знаем, в каких отношениях были сестры, возможно, Анна и пригласила Надин познакомиться с семьей. Четвертое: Кейти помнит, что Надин была не одна, не то с мужем, не то с бойфрендом по имени Валентин. Факт супружества пока не подтвержден. Мы разыскиваем актеров той труппы. Единственное, что удалось установить, – что артист под именем Валентин Камомайл действительно состоял в труппе. Пятое: было очень шумно, весело. «Лучшее Рождество в моей жизни» – так охарактеризовала его Кейти Бланш.
Эйлин, как ни старалась, не смогла сдержать эмоций. Она повернулась к Габби. Их лица почти касались.
– Ба! Как же так?! У меня есть тетка, а я о ней первый раз слышу.
– Я тоже, – отшатнулась старушка. – Что вы тут несете? – Она подняла на констебля полные ужаса глаза. – Какая Надин? Какое Рождество? У Анны – матери моей единственной внучки – не было никаких сестер! У нее и родителей-то не было! Она сирота! – Габби выкрикивала слова как выплевывала.
Эйлин никогда не видела ее такой взволнованной, почти агрессивной.
Старушка откинулась на спинку дивана и закрыла глаза. Ее губы дрожали. Казалось, она сейчас расплачется.
Эйлин тоже искренне расстроилась. Она обхватила голову бабушки и прижала ее к себе; гладила седые кудряшки, шептала ей какие-то слова утешения.
Полицейские молча наблюдали. На несколько минут в комнате повисло молчание. Постепенно Габби успокоилась и перестала дрожать. Эйлин протянула ей чашку с остывшим чаем. Та послушно, как ребенок, сделала несколько глотков. Девушка вернула чашку на место, повернулась к полицейским и тихо, но твердо проговорила:
– Как адвокат и как член семьи считаю неправильным продолжать данное интервью. Опрашиваемая не в состоянии адекватно отвечать на вопросы, и продолжение расспросов может неблагоприятно повлиять на ее здоровье.
Детектив Маккензи не скрывал своей досады:
– Вы, мисс Колд, оказывается, не только адвокат, но и доктор. Можете ставить диагнозы и делать прогнозы?
– Моя работа адвоката в том и заключается, что, отстаивая права подзащитного, я сохраняю ему не только свободу, но и здоровье.
– Конечно-конечно. Гуманизм – превыше всего.
Детектив-констебль