– Что случилось? – спросил я с робкой надеждой на спасение.
– Вода в доме кем-то отравлена, – Петр Исакиевич указал на второй этаж. – Вода поступает по трубам из очистительного резервуара, я сам его проектировал несколько лет назад. Утром, когда я уезжал, все было в полном порядке. А теперь… После обеда кухарка Авдотья Ивановна собиралась готовить ужин, и обнаружили что с водой что-то не так.
Женщина преклонных лет, Авдотья Ивановна, стояла здесь же и выглядела напуганной.
– Говорю вам, это все проделки его! – начала причитать другая кухарка, Маша, любившая подслушивать на воскресных ужинах разговоры отца Варфоломея с Петром Исакиевичем, и прослывшая в крестьянской среде большим знатоком православных догматов только потому, что знала наизусть треть евангелийских стихов.
– Прекрати, Маша! Твой демон здесь не причем! Сейчас работники проверят трубы наверху и найдут источник заразы! – Павловский смотрел на Машу с укором.
Так вот почему все собрались внизу. Я посмотрел на потолок и услышал, как несколько работников перебегали из комнаты в комнату, бессвязно говоря что-то и стуча по трубам.
– А где Саша? – спросил я. История моего позора все еще не давала мне покоя.
– Гуляет где-то в саду, – Мария Романовна кинула рукой в сторону распахнутых окон.
– Один? Уже ночь! – меня немного удивляло отношение к ребенку как к взрослому.
– Умоляю, Николай Сергеевич! Сейчас не об этом!
Я вышел в сад, намереваясь отыскать мальчика. Ночь уже вступила в свои права, и я не видел ничего, кроме собственных очертаний.
– Саша? – позвал я.
– Сюда, Николя! Скорее! – меня начинали пугать эти его слова. Он кричал с западной стороны дома. Там располагались хозяйственные постройки. Я удивил, что там горит свеча и пошел на ее свет, натыкаясь на разросшийся боярышник. Саша залез на крышу и махал мне, чтобы я лез рядом. Когда мы поравнялись, я увидел, что он пытается открыть что-то металлическое.
– Что ты делаешь? Идем домой!
– Нет. Помоги. Это крышка от резервуара. Там что-то есть.
– Хорошо, – после случившегося утром, я не хотел ему перечить.
Крышка была жутко тяжелой, открывалась она видимо по-иному, но я был не в состоянии выяснять это, и вскоре она поддалась.
– Посвети! – Саша держал свечу, а я пытался заглянуть в дурно пахнущий колодец.
Наконец, когда глаза привыкли к темноте, я сумел разглядеть источник всего происшествия. Я дернул Сашу за руку и что было сил, скомандовал:
– Идем отсюда, сейчас же!
Все дорогу до дома Саша пытал меня расспросами и вырывался, но я так сильно сжимал его запястье, что делал ему больно, отчего мальчик пищал на меня. Свечу мы выронили по дороге и возвращаться за ней я не стал.
Вбежав в дом, я увидел все ту же картину.
– Что