– Ну да.
Девушка смущённо улыбается и наконец-то обращает взгляд на меня.
– Аврора, методы Сеомана всегда были эксцентричными и отчасти фатальными. Уверен, он не хотел никому умышленно причинить вреда. Это же мастер ложных намерений. Никто никогда не знает, что он подразумевает на самом деле.
– Кроме отца.
– Кроме отца. Который воспринял всё более, чем спокойно. Так?
– Иногда я его тоже не понимаю.
– Со мной всё в порядке. Если ты ещё беспокоишься.
Понять, что происходит у сестры внутри не могу – она старательно скрывает чувства за ментальным блоком. Но в глазах замечаю облегчение – я немного развеял тревогу и убедил в надуманности опасений.
Внезапно распахивается дверь, и в комнату влетает Лена.
– Маркус!!! Ты уже поправился?
– Елена, аккуратнее, – строгий голос мамы, идущей позади, останавливает малышку у кровати. – Твой брат не оценит, если ты с разбега запрыгнешь на него сверху.
– Сильно болит? – сестрёнка с сочувствием оглядывает повязку, показывающуюся из-под сползшей простыни.
– Уже нет, – неловко поправляю покрывало, без которого ощущаю себя голым. – Жутко чешется.
– А скоро заживёт?
– Скоро, – Аврора подаёт голос, – доктор Мортимер сказал, что к вечеру останется только синяк.
– Если док так сказал, у меня нет причин ему не верить, – подмигиваю малышке, вызывая у неё радостную улыбку на пол-лица.
– Я так испугалась за тебя, сынок, – Кларисса садится на кровать у ног, озабоченно оглядывая меня с макушки до пяток. – Хорошо, что Мортимер оказался с утра в имении и смог вовремя обработать повреждения.
– Мам, всё хорошо. На мне всё заживает мгновенно, помнишь?
– Как же не помнить. Сколько раз я переживала последствия ваших шалостей и отнюдь не детских забав, – Кларисса нервно поджимает губы и тяжело вздыхает.
– Мам, ну мы… такие.
– Я знаю. Я знаю, к чему вас готовит Виктор. Я знаю, как хорошо он вас обучил. Я знаю, какие вы сильные, смелые и искусные и как быстро вы восстанавливаетесь после ран, переломов и ушибов. Но я никогда не перестану тревожиться. Потому что я люблю вас и хочу, чтобы вы были счастливы от того, что делаете. От того, что приносит искреннюю радость вам, а не удовлетворяет чьи-то амбиции.
«Это она ещё не знает подробностей.»
«Упаси Вселенная, чтобы и не узнала. Не хочу валяться ещё неделю под её надзором.»
«Ты хотел заботы? Вот тебе – материнская. В чистом виде.»
По лицу Авроры расползается кривая усмешка, хоть она и сосредоточенно разглядывает маникюр, не вникая в разговор.
«Всё хорошо в меру.»
«Не переживай, мы не из болтливых. Не расскажем ей про то, что у тебя на торсе два огромных шва.»
«Ты что, смотрела, как меня латают?»
Снова ощущаю неловкость. Предстать перед девушкой в неглиже сейчас кажется стыдным. Несмотря на то, что в плавках она меня видела миллион раз.
«Смотрела.