– А ты? – наконец и он задал вопрос тем легким тоном, каким подобные ему люди болтают со всеми вокруг, не придавая разговорам никакого значения. И все же Асе на миг показалось, что и Артуру, со стороны казавшемуся непробиваемо спокойным, разговор давался с трудом. – Почему решила учить детей? Я понимаю, жила бы ты в Казанском или хотя бы Гостином, но здесь… Я даже не знал, что в Заречье есть грамотные.
– Ну спасибо, – обиженно буркнула Ася.
– Ты не подумай, – голос Артура потерял нотки напускной уверенности, – я не пытаюсь принизить твои знания или способности, просто удивляюсь.
– Я росла с бабушкой, – начала Ася и набрала побольше воздуха, – она хотела, чтобы я училась. У нас дома всегда были книги – не знаю, где она их доставала. Зато почти никогда не брала меня в поле. Вот так и получилось: я знаю грамоту, но рожь от пшеницы отличаю с трудом.
– Забавно, ты как будто родилась не в том районе.
– Так и есть, – улыбнулась девушка.
– А родители?
– Про папу бабушка никогда не говорила. Знаю только, что он не особо ей нравился, а мама… Она его очень любила и, когда тот пропал, отправилась на его поиски, но так и не вернулась.
– Печальная история, – скупо подытожил Артур, и Асе снова стало неловко и чуточку обидно.
– А что скажешь про себя?
– Да что про меня говорить. – Артур заложил за ухо волосы, блеснув улыбкой, и Ася взорвалась:
– Дай угадаю! Мальчик, у которого все есть! Который ни дня не работал, а только гулял и проказничал в свое удовольствие, к которому даже учителя домой приходили. А он позволял себе жаловаться на них отцу и вышвыривать за порог. Одно только мне не ясно: почему Гостиный, а не Дворцовый под крылом у дяди?
– Ты почти угадала. – Артур даже не изменился в лице, выслушивая тираду взбешенной девушки. – Мама умерла при родах вместе с моим братом-близнецом. А отец – кожевник, он работает круглыми сутками, меня растили то тетя, то кто-то из соседей. Когда я начал что-то соображать, папа взял меня к себе в подмастерья, и к семи годам я уже неплохо овладел мастерством, хоть и выполнял не самую тяжелую работу. Учителя у меня, кстати, были самые лучшие. И это они могли меня выкинуть за порог, а не я их. Дядя брал меня к себе в Дворцовый на пару месяцев каждое лето, и там меня учили при дворе, а в течение года я каждую неделю ходил к нему, чтобы не растерять полученные знания. Вот так-то.
Он блеснул глазами и отвернулся, но приклеенная уверенность по-прежнему играла на лице, словно он рассказывал не о себе.
– Прости, – прошептала Ася, у которой против воли на глазах появились слезы. – И все равно я кое-чего не понимаю.
– Чего же?
– Почему