– Ну и как же теперь быть, если все продано? – спросил один из спортсменов.
– А чье это все? Кому принадлежат все богатства, все недра земли русской? Нам – коренному населению. А у нас спросил кто-нибудь, хотим мы это все продать или подарить чужому дяде? Не спросили, не сочли нужным. А раз так, значит все это остается нашим, сколько бы за это не положили в свой карман столичные дельцы. А все эти новые владельцы там, за океаном. Вот и пусть там « владеют», а приедут к нам, пусть попробуют попользоваться «своим». Как у них это получится?
Присутствующие одобрительно зашумели.
– Только так будет, если все это захотят. Один в поле не воин. Вы это прекрасно знаете. Невозможно одному с голыми руками переть на кирпичную стену. Нас здесь уже собралось больше десятка. Мы уже сила. На самом деле нас больше, – Павел сделал паузу, дав понять аудитории, что именно он хотел сказать этими словами. – Но чем больше нас будет, тем большего мы добьемся. Я не собираюсь призывать заниматься политикой, лезть во власть. Всё это грязное и бесперспективное дело годное лишь для тех, кто хочет побольше хапнуть. Наша цель – это освобождение родного города. Очищение его от всякой мрази, которую нужно загнать в такое глубокое подполье, чтобы она побоялась высунуться. Проходимцы не должны разъезжать по улицам на своих «мерсах», не должны быть хозяевами этих улиц, этого, нашего города. Вы уже поняли, что со всем этим можно бороться и даже привлекать для этого бездействующую власть, которая сама того не сознавая, уже начала работать на нас, вернее на нашу идею.
В зале раздались недоуменные возгласы.
– Да, это патрули, о которых еще месяц назад вы здесь и не смели мечтать. Они уже охраняют вечерний покой города. Черные, – Павел усмехнулся – да и белые, уже не хозяйничают в центре нашего города, не ведут себя так, как вели себя раньше. Но это только первый этап. Я хочу, что бы вы поняли сразу и навсегда – мы, если мы будем вместе и за одно, не криминальная бригада, которая хочет установить свой порядок. Мы за настоящий порядок, который бы обеспечивал спокойную, человеческую жизнь в нашем городе. Методы, которыми нам придется бороться за наш город, будут отличаться от пустозвонной трибунной болтовни. Потому, что наши враги не боятся слов, им не страшны ни какие митинги протеста. Они понимают только две вещи – боль и страх. Так они действуют против честных русских людей, и так же мы действуем, и будем продолжать, я уже надеюсь с вашей помощью, против них. Вы все здесь взрослые люди и должны понять, без крови нам не обойтись, как бы этого не хотелось. И вы должны быть готовы к этому. Я думаю, – тут он сделал паузу, и добавил. – Еще есть время уйти.
Павел замолчал. Молчали и все остальные, обдумывая сказанное им. Все понимали, что одно дело митинговать, говорить правильные слова, «глаголом жечь сердца людей». И совсем другое дело идти на улицы и очищать их от мусора. И так же было хорошо понятно, что все их устремления, все их чистые помыслы и