Это звучит неправдоподобно, но тем не менее так было: вечером на деревенской площади сидел богатый чудаковатый иностранец и читал потомкам тех, кто умер три тысячи лет назад, XXIII песнь «Одиссеи». При этом его охватило такое волнение, что он заплакал. А вместе с ним плакали местные жители – и мужчины, и женщины.
Все, что произошло затем, похоже на чудо. Где и когда в истории один лишь энтузиазм приводил к успеху? Расхожее мнение, что успех решают знания, в данном случае не вполне справедливо. Хотя бы потому, что утверждение, будто Шлиман уже в первые годы своей научной деятельности был знатоком в области археологии, по меньшей мере, спорно. И все-таки удача сопутствовала ему, как никому.
В те времена большинство ученых считали, что Троя могла находиться (если она действительно когда-либо существовала) на том месте, где стояла теперь маленькая деревушка Бунарбаши, примечательная и по сегодняшний день лишь тем, что на крышах ее домов красуется чуть ли не по дюжине гнезд аистов. Здесь протекали два ручья – это обстоятельство и навело наиболее смелых археологов на мысль, что именно тут и была расположена древняя Троя.
До родников добежали, прекрасно струящихся.
Два их Бьет здесь ключа, образуя истоки пучинного Ксанфа.
Первый источник струится горячей водой. Постоянно
Паром густым он окутан, как будто бы дымом пожарным.
Что до второго, то даже и летом вода его схожа
Или со льдом водяным, иль со снегом холодным, иль с градом…[5]
Так говорится в XXII песни «Илиады» Гомера.
Наняв за 45 пиастров проводника с неоседланной лошадью, Шлиман вскоре очутился в стране своих мальчишеских грез.
Сознаюсь, я с трудом справился с охватившим меня волнением, когда увидел прямо перед собой огромную Троянскую равнину, какой она часто являлась мне в грезах и сновидениях.
Но уже с первого взгляда Шлиману стало ясно, что Троя не могла быть расположена здесь, в трех часах езды от моря. Ведь герои Гомера по нескольку раз в день сходили с кораблей в город. И потом, неужели город Приама со своими 62 зданиями, с циклопическими стенами и воротами, через которые в город был внесен деревянный конь хитроумного Одиссея, мог разместиться на этом холме?
Шлиман осмотрел источники и покачал головой. На площади всего лишь в 500 квадратных метров он насчитал не 2, как об этом говорил Гомер, а 34 источника. Более того, проводник еще принялся уверять его, что он обсчитался: их не 34, а 40, недаром эта местность называется Кыркгёз, то есть «сорок глаз».
Но разве Гомер не говорил об одном теплом и одном холодном источнике? Шлиман, который так же свято верил каждому слову Гомера, как теологи прежних