Познаешь счастья миг…
Но где найти во тьме миров,
Того, кто дан судьбой?
Порой с другим ты делишь кров,
Но счастье не с тобой.
Есть дети муж или жена,
Ну в общем есть семья.
Но только нету одного –
Чем жизнь полна твоя.
О чем мечтается любя –
Нет половиночки – тебя
***
Сергей Цыганков
Вальс в Петушках. Памяти Венедикта Ерофеева.
Я сквозь пальцы прошедшие годы, не жалуясь, сыплю,
Не хочу суеты и уже никуда не спешу.
Что пошлёт мне судьба, я приму – и немедленно выпью,
Раздели со мной трапезу, Господи, лишь попрошу.
Ну а если Всевышний отвергнет хмельную беседу,
Дескать, время идёт – ты же всё легковесен, как дым,
Ровно в восемь шестнадцать я сяду в вагон и уеду
В тихий маленький город с названьем немного смешным.
Там жасмин круглый год и деревья в мороз зеленеют,
Там восторги, вино, соловьи и любовь до утра,
Там в глазах у детей до сих пор удивительно тлеют
Уж почти догоревшие угли Христова костра.
Там в лесу, как в заброшенном храме, стенает волчица,
Две пропащих судьбы отпевая – свою и мою,
Там ждёт встречи со мной и до полночи спать не ложится
Мой младенец, мой первенец, знающий буковку «Ю».
Мой Господь, сделай так, чтобы сердце его не грубело,
Сохрани от беды, на молитвы его отзовись…
Но скажи, почему за окном слишком рано стемнело?
Или кончился день? Или вся беспросветная жизнь?
Срок мой скоро придёт, и, покончив с земными делами,
Я на божеский суд, легковесный, как дым, полечу.
Но потом я на Землю вернусь, чтобы быть вместе с вами.
Просто буду молчать, слов не надо, зажгите свечу…
***
К портретам художника Геннадия Доброва
Здесь нет пейзажей, нет красивых видов,
Но вмиг смолкает потрясённый зал:
Портреты ветеранов-инвалидов
Художник с болью в сердце написал.
Глядишь – и словно кровью на рейхстаге
Под пулями в последний день войны,
А не карандашом, не на бумаге
Больные люди изображены.
В их лицах скорбь, застывшая навеки,
Но волю не сломила тяжесть ран:
Ты вынес всё, оставшись Человеком,
В коляске инвалидной ветеран.
Ты помнишь, как огонь губил берёзы,
Как с боем оставляли города,
Как тяжело очнувшись от наркоза,
Вдруг понял, что не встанешь никогда.
Как все решил в палате неуютной
И сам себе отмерив жизни срок,
Мечтал, поддавшись слабости минутной,
Всё разом кончить выстрелом в висок.
Как плакал, ту девчонку проклиная,
Что в госпиталь тебя с передовой
Тащила, от осколков прикрывая
Своею хрупкой худенькой спиной…
Тебе сверх меры от судьбы досталось,
Ты дважды победил, осилив смерть,
Ты