Призвав пером и лирой,
Зажжённых Божьим светом,
Добром делиться с Миром!
С русскоязычным словом
Он стал для всех входящих
Литературным кровом
И Домом настоящим!
Алла Кречмер
Израиль
Дом Паганини
Дом Паганини находится в Ницце,
В нём скрипача обитала душа.
Прятали люди смущённые лица,
Слушали музыку еле дыша.
Где находил он огонь неуёмный,
Испепелявший людские сердца?
Может быть, знался он с силою тёмной,
Тайны скрывая от лика Творца?
Или печатью помеченный Божьей,
Радость дарил от волшебной игры?
Косо глядели на окна святоши,
Кары сулили ему до поры.
Зависть становится страшною силой:
Струны разорваны, кроме одной.
А на прощанье лишенье могилы,
Чтоб не обрёл долгожданный покой.
Не упокоен в посмертии странник,
Годы блуждал между разных миров.
То ли отверженный, то ли избранник —
Гений среди равнодушных веков.
Танго
Веселье с грустью без причины
Переплелись в душе моей:
Звучит мотив ушедших дней:
«Под знойным небом Аргентины»
В твоих объятьях жарких снова
Кружусь, не помня о былом.
В движенье танца роковом
Сомкнулись наших рук оковы.
Таится гибельное что-то
В полёте нашем в унисон.
Желаний тайных дивный сон
И рваный ритм, и грусти ноты
Сплелись в одно. Твоё дыханье
Румяной чувствую щекой.
Я слышу данное тобой
Любви и счастья обещанье.
Взмах рук – ещё одно движенье,
Быстрее ритм и твёрже шаг.
И рвётся ввысь моя душа,
А в ней восторг и вдохновенье.
Горчит сентября теплынь
Горчит сентября теплынь,
Тоскуем по летним дням.
Вокруг только неба синь
И птичий прощальный гам.
Последней малины сок —
Пьянит его сладкий вкус.
И, словно лесной божок,
Осенний багровый куст.
Багульника яркий цвет,
Брусника видна в траве.
Ушедшего лета след —
Лишь облачко в синеве.
Досада в душе растёт:
От ветра по телу дрожь.
Прохладой сентябрь дохнёт,
И хлынет осенний дождь.
Несказанные слова,
Касанье твоей руки.
До лета дойдём едва ль
Под