Смените часовых, пусть ночная смена отдыхает. Всем проверить оружие, сменить тетиву лучникам, пращникам проверить запас камней…
Отдавая короткие приказы, Шимон Бар-Кохба дошёл быстрым шагом до своего белого коня, погладил его по морде, угостил горстью сушёного винограда, который тот очень любил. Легко вскочил в седло. Вокруг него тут же собралось десятка два всадников, скользнувших почти неслышно из предрассветных сумерек.
– Слушайте, братья. Готовьте свои отряды к бою. Легион Марка Тибериуса на подходе. Его передовые центурии в пяти милях к западу, но, будучи хитрым лисом, он, возможно, послал конницу в обход. Поэтому пошлите дозоры на самых быстрых конях по всем направлениям.Даже в сторону Иерусалима. Не хотелось бы попасть под удар с тыла элитных всадников Рима.
Лагерь окончательно ожил. Повсеместно воины доедали свой завтрак, многие, собравшись вместе, говорили благословения после еды. А многие, уже оседлав коней, скакали в разных направлениях, выполняя распоряжения командиров. Чернота южной ночи быстро улетучивалась, задерживаясь клочьями тумана в неглубоких оврагах и под обрывом реки. Командир, уже известный нам по имени Шимон Бар-Кохба, верхом в сопровождении десятка отборных бойцов, заехал на высокий холм.
«Эрец Исраэль. Родина моя, моя святая земля. Как ты прекрасна». Мысли командира, лидера еврейских повстанцев, которые под его руководством сражались с непобедимыми доселе римскими легионами, текли привычным руслом. Непобедимые они очень неплохо бывали биты отрядами еврейских воинов, которые, оставив мирные профессии, взялись за оружие. Иудеи не смогли долго терпеть молчаливо римское вторжение. Особенно после ряда вопиющих по своей наглости действий оголтелой римской солдатни, которые оскверняли святыни, строили языческие капища на святой земле, под страхом смерти запрещали исполнять евреям важнейшие Заповеди из Торы, такие как обрезание, да и сама Тора была под запретом, нельзя было учить её. Даже одного запрета на ношение одежды с кистями по четырём углам было бы достаточно, чтобы евреи возмутились. А тут бесчинство на бесчинстве подняло народный протест на небывалую высоту. И лидер нашёлся – отчаянно храбрый, бесстрашный Бар-Кохба. Сын Звезды. Авторитетнейшие учителя и наставники еврейского народа во главе с великим мудрецом Торы раби Акивой считали его Машиахом. Или Мессией, на греческий манер. Вообще те времена были буквально наполнены духом Машиаха, много было и до Бар-Кохбы, и после него. Но такого Лидера Иудея давно не знала, со времён Хасмонеев и великого Иехуды Маккавея, которого и христиане почитают, вместе со всем его родом, за великого святого.
Количество воинов в войске Шимона Бар-Кохбы, несмотря на потери, постоянно росло. Простые землепашцы, виноградари, горшечники за считанные дни становились воинами. Очень большая поддержка людьми, оружием, лошадьми приходила из еврейских общин, рассеянных по