Вроде нет.
Пока не встречал. Может всё же и найду. Ведь откуда-то был взят этот крест?
3 мая 1891.года
Москва. Кремль. Николаевский дворец.
Проснулся я резко. Будто и не спал. Тело не болело абсолютно, хотелось пить и есть, а ещё посетить уборную. В общем, было хорошо. За окном было темно, и было слышно, как поют в церквях Пасхальное богослужение. Потрогал руками лицо, борода с усами были на месте, и это было хорошо, ведь быстрые и серьёзные изменения во внешности, на моём уровне власти могли привести к необратимым последствиям. И каковы они будут не ясно, но скорее всего негативными.
–Серёжа? – послышался голос Елизаветы, – Как ты себя чувствуешь?
Она появилась в поле моего зрения, видно дремала в кресле, и почувствовав моё движение проснулась.
« Вот теперь мы можем и детей своих завести, будут они красивые и по царски утончённые, с длинными ушками…» Но сказал, конечно, вслух совсем другое.
– Христос Воскресе! Родная моя, Элла! – проговорил я, и радостно улыбнулся.
– Воистину Воскресе, Сереженька! Как мы все волновались за тебя! Что с тобой случилось? Куда вы ходили? Тебя принесли всего в пыли… – она ещё, что то говорила, и говорила, а я улыбался и взяв её за руку, пытался подстроиться под пульсацию её энергоканалов. Дело в том, что вот именно Жизнь, как изучение мне в своё время было не интересна, я был полукровкой, и становится тысячным посредственным магом Жизни мне не хотелось, тем более не смог бы добиться тех высот в Искусстве, что добивались чистокровные. Не с моими энергоканалами.
Другое дело Смерть как управлять её я знал очень хорошо, но сейчас мне нужно подлечить организм Елизаветы, а не сгубить его. Вот в этом и была проблема.
– Ну, что ты опять молчишь? Ты себя плохо чувствуешь? – заволновалась она и замолчала, а я, наконец, почувствовал ауру Жизни в её теле. Это было как будто ты трогаешь тёплую воду: чувст
– Ты очень красивая, и можно я ещё раз на тебе женюсь? – произнеся эти слова, поднёс её руку к своим губам и прикоснулся ими к кончикам её красивых пальчиков. Щёчки её покрылись лёгким румянцем, и она чуть смущённо отвернулась.
– Серёжа, сейчас отец Корнилий должен прийти, тебя причащать будут… – пробормотала она и забрала свою руку, чуть нервно поправила свои платья и встав с моей постели, пересела в кресло.
«Бедненькая, с таким мужем иметь такое либидо. Надо быть святой, чтоб такое терпеть». – задумчиво разглядывая её наполненное жизнью ауру. Да, теперь я могу видеть течение жизненной силы в живом существе. Вообще-то я об этом читал и много интересовался, но так как мне это не давалось, сильно в эти вопросы не углублялся. А теперь вот, могу.
Лучше б я умер.
Она сидела и смущенно молчала, а я размышлял о своём положении. В холле послышался шум, потом раздались многочисленные шаги по лестнице, после короткого стука, и разрешения войти от Елизаветы Федоровны, и моя спальня наполнилась священнослужителями, все пели праздничные стихиры