– Здравствуйте, господа. Евгений Корнилович, объясните мне, пожалуйста, что тут происходит. И почему наша доблестная полиция в Великий Праздник выгоняет из домов наших граждан?
Так получилось, что все окружающие прислушивались к нам, и мои слова прозвучали очень ясно и громко, хотя я и не повышал голоса.
– Видите ли, к нам в полицию поступало много жалоб из этого домовладения. Жаловались на евреев и на запахи из их квартир, на то, что они собираются в большие компании и ведут нарушающие порядок разговоры… – оправдывался полицейский, а я смотрел на толстяка и видел, что дело тут вовсе не в жалобах.
– Жалобы – это, конечно, важно, но что-то я здесь не вижу мундиров охранного отделения, – перебил я его, – и ещё, по какой причине это выполняется так грубо и с нарушением устава полицейской службы? – и не дожидаясь ответа, обратился к своему охраннику.
– Приведи ко мне вон того старика с пейсами, только аккуратно, – сказал и отвернулся от этой парочки. «Да, собственно, и так всё ясно. Воспользовавшись указом императора, решили быстро получить выгоду», – так размышляя, наблюдал, как ведут ко мне пожилого еврея. Тот имел вид чуть помятый и какой-ко затрапезный. Старые опорки, потёртые штопаные шаровары, тужурка с чужого плеча, ну и кипа, что венчала полностью седую голову.
А из-под очков на меня посверкивала вся «грусть» жидовского народа.
На фоне моего казачка, что аккуратно сопровождал старика ко мне, был он подобен старому ослику пред богатырским конём. Такой же маленький и щуплый.
– Скажите мне, уважаемый, у всех ли ваших есть разрешение жить в Москве? – обратился я к этому жиду, которого привели ко мне. У того вид был смиренный и взгляд всё повидавшего человека.
– У всех есть нужные бумаги, ваше Императорское Высочество, – произнёс он тихим голосом. – Нам разрешили здесь снять квартиры с оплатой на год вперёд, мы всё заплатили, а через неделю нас выгоняют! – запричитал он.
– Вас ознакомили с указом императора о выселении иудеев в места компактного проживания? – спрашивая у него следил за его мимикой, понимая, что этот старый пройдоха всё знает, но, видно, решили деньгами смазать чиновников, а те решили забрать всё.
И, отвернувшись от него, обратился к обер-полицмейстеру.
– Евгений Корнилович, вам требуется подтверждение моих полномочий? – и, увидев отрицание на его лице, продолжил: – Перед этими людьми извиниться и водворить их обратно в квартиры. Выдать им предписание, чтобы через полгода покинули Москву. Деньги, у них взятые, в должной мере вернуть. А Семёна Васильевича оштрафовать за нарушение общественного спокойствия на пять тысяч рублей. Деньги передать в канцелярию Её Высочества Елизаветы Фёдоровны, они пойдут на дела милосердия и странноприимства.
Вынося этот