– Евстафие! Возьми чудотворный образ и поими (возьми. – В. Ч.) с собою супругу свою Феодосию и сына своего Евстафия и гряди (иди. – В. Ч.) в землю Рязанскую, аз (я. – В. Ч.) бо тамо хощу образом моим бытии и чудеса творити и место прославити.
Тогда священник хоть и испугался видения, но в путь не отправился: мало ли что может присниться, а путь к Рязани был не близок и весьма опасен, поскольку дорога проходила через страшные языческие половецкие земли. Тогда святитель явился Евстафию еще два раза, однако и тут священник его не послушал. Надо сказать, что доводы в пользу своего непослушания он приводил вполне резонные:
– О великий чудотворец Никола, – говорил он согласно «Повести о перенесении иконы Николы Заразского из Корсуня», – куда велишь идти? Я, раб твой, ни земли Рязанской не знаю, ни в сердце своем не помышляю. Не знаю той земли, на востоке ли, или на западе, или на юге, или на севере.
Наконец дошло до того, что за непослушание святой Николай наказал Евстафия болезнью головы и глаз. Только после этого пресвитер понял, что это не было простое сновидение и ему действительно надо ехать с образом в Рязань. Сразу после этого и голова прошла, и глаза выздоровели. Летом 1225 года священник, как и было велено, с женой и сыном прибыл в землю Рязанскую, где его у белого колодца встретил князь Федор.
У него тоже все вышло чудесным образом. Согласно преданию князь и не подозревал о приближении святыни. Поверить в это несложно, ибо информационное дело тогда на Руси находилось в самом зачаточном состоянии. Даже простая почтовая служба у нас появилась лишь в конце XVII века, во время правления царя Алексея Михайловича[37]. Незадолго до встречи образа «явился великий чудотворец Никола благоверному князю Федору Юрьевичу Рязанскому, и возвестил ему прибытие чудотворного образа своего Корсунского, и сказал:
– Князь, иди встречать чудотворный образ мой Корсунский, ибо хочу здесь пребывать и чудеса творить. И умолю о тебе всемилостивого и человеколюбивого владыку Христа, Сына Божия – да дарует тебе венец царствия небесного, и жене твоей, и сыну твоему.
В отличие от Евстафия приученный к военной дисциплине князь Федор послушал святителя сразу. Хотя как раз у него были причины не доверять видению, поскольку ни жены, ни тем более сына у него не было.
Придя на указанное место, он встретил там также только что подошедшего Евстафия, от которого с радостными слезами на глазах принял чудотворную икону. Вскоре оказалось, что Николай не просто так сказал священнику взять с собой все семейство, ибо князь вовсе не желал отпускать Евстафия обратно в Корсунь, да и тому совсем не хотелось расставаться с образом. Уже через несколько дней после передачи в городском остроге[38] была заложена церковь во имя святителя Николая, настоятелем