Мишель Платини. Голый футбол. Мишель Франсуа Платини

уже рассказывал вам о мундиале 1970 г. и о Пеле моих пятнадцати лет. И о его ударе головой, «взятом» Гордоном Бэнксом на величественном стадионе «Халиско» в Гвадалахаре. Тогда мне совершенно не нужно было рисовать проекцию, чтобы почувствовать подлинную гениальность Пеле. Но его самое незабываемое достижение другое, без сомнения, вообще самое великое, какое я вообще когда-либо видел. Этот потрясающий удар по высокой траектории в сторону ворот Мазуркевича, уругвайского вратаря, в полуфинале Бразилия – Уругвай. Подобно Кубале и Кройфу, он даже не взглянул и не проконтролировал мяч. В этом уже таилась бездна футбольной магии. Но что сказать об обманном движении даже без касания мяча? Что сказать о футболе, где нет ни мяча, ни ноги? Это была игра в невесомости. Пеле перемещался будто в космическом пространстве.

      – Составляя список ваших вдохновителей и кумиров, нужно также учитывать, в какой степени они относятся ко временам детства и юности, и в этом нет ничего удивительного. Более удивительным является ощущение, что даже если этот путь принесет вам тысячу наград, разочарований, поводов для восторга и трансформации, в сущности он вас никогда не изменит.

      – Я не нахожу какого-то особенного момента в своей карьере, из тех, что называют ключевыми, только те дни, когда этой самой карьеры как раз даже не было в проекте. То есть дни, когда я разбивал окно соседке или возвращался домой с порванными штанами, или приносил дневник с плохими оценками. То есть единственным ключевым моментом является мое детство. В крайнем случае, приговор, вынесенный спирометром клуба «Мец», который показал «большое сердце». После этого траектория моего полета являет собой нечто вроде медленного и красивого развития, очень плавного, проходящего под знаком привыкания, а не разрыва. Я буду приспосабливаться к ситуациям, а они будут податливыми ко мне.

      – Можно ли, следуя этой логике, предположить, что ваша эволюция, лишенная перелома или ключевого момента, также не знала ни эйфории, ни особенных сожалений? Я в свою очередь задаюсь вопросом: хорошо ли вы помните, что были игроком по имени Мишель Платини?

      – Так говорить можно и одновременно нельзя. Давайте условимся. Я был, что называется, охотником за победой. Я жаждал победы, и как пламенно! Я не каменный истукан. И не изображаю пресыщение. Напротив того. Но я, например, говорю, что хотел выиграть кубок Франции в 1978 г. с «Нанси» не меньше, чем Евро-84 с французской сборной. И подтверждаю, что ни о чем не жалею в своей карьере. Принимать спорт, принимать футбол – это изначально уметь проигрывать. Не превращая это в трагедию. С достоинством.

      – Даже в Севилье.

      – Особенно в Севилье. Севилья – самое главное воспоминание за время моей игровой карьеры. В этом матче была прожита целая жизнь, я уже говорил.

      – И никакого вынужденного перехода, чтобы опровергнуть своего рода наивность, свойственную французам, и отправиться навстречу прекрасному будущему, например, в футболе, как и в других видах спорта.

      – Вы