– Я пойду к Джону и все ему объясню.
– Он откажет тебе, так что не надейся. Я…
Я услышала тяжелые шаги.
– Ты… Ты уже задавал Джону тот же вопрос?
– Вздор!
– Ты уже просил его об этом, Лиам? – не сдавался разозленный Колин.
В висках у меня забилась боль. Я схватилась за щеколду, чтобы не упасть. Мне хотелось услышать ответ Лиама. Однако он по-прежнему молчал. В горле у меня пересохло. Я сглотнула. Зря я осталась! С тяжелым сердцем я вернулась к Бонни, которая рыла копытом влажную землю в надежде, что я вернусь и возьму ее на прогулку.
Я набрала в горсть сена и принялась ее чистить. Слишком давно я этого не делала… Я работала машинально, и мысли мои были далеко. Последние отголоски разговора крутились у меня в голове. Я оказалась пленницей любовного треугольника…
– Ты рано встала сегодня! – послышалось у меня за спиной.
Я вздрогнула, вскрикнула и обернулась. Сено выпало у меня из рук, но я даже не попыталась его подобрать – взгляд синих глаз Лиама парализовал меня.
– Tha mi duilich[38], – сказал он с неожиданной робостью в голосе и пригладил свои влажные волосы. – Я не хотел тебя напугать.
– Но у тебя это каждый раз получается!
Я неуверенно улыбнулась и посмотрела в сторону конюшни. Колина видно не было.
– Я думала, все еще спят, – соврала я, силясь побороть смущение. – Ты тоже ранняя пташка!
– Хотел поехать проверить, все ли стада на месте. Если в окрестностях бродит Кэмпбелл, надо быть начеку.
Он свистнул, и черный жеребец, который пасся неподалеку, поднял голову и подбежал к нам. Лиам надел на него уздечку.
– Тихо, Stoirm[39], тихо!
– Его так зовут? – спросила я с изумлением.
– Да. Я нашел его ночью, в бурю, на землях Лоуленда. Он был сам не свой от страха. Я часа два, не меньше, его успокаивал!
– Когда я была маленькая, отец иногда называл меня так же, – задумчиво произнесла я. – Он говорил, что, когда я сержусь, глаза у меня становятся цвета разбушевавшегося моря и что с такими растрепанными черными волосами я – вылитая черная буря, Stoirm Dubh.
Лиам посмотрел на меня и едва заметно усмехнулся.
– Мне еще не случалось видеть тебя в гневе, – сказал он.
– Не думаю, что тебе так уж не терпится, – отозвалась я и тоже улыбнулась.
– Пожалуй, нет. А хочешь… Хочешь составить мне компанию? – Он окинул меня внимательным взглядом и добавил: – Если, конечно, тебя не беспокоит твоя рана. Может, еще слишком рано для поездки в седле?
– Мне очень хочется увидеть твою долину. Просто поедем не торопясь.
Лиам оседлал лошадей, уложил в дорожную сумку кое-какую провизию, помог мне взобраться на Бонни и сам вскочил на Бурю.
Туман постепенно рассеивался, но небо оставалось беспросветно серым. Путь наш лежал на запад. Проехав по берегу озера Ахтриохтан, мы вступили в ущелье Гленко – узкий проход у подножия «Трех сестер», трех скалистых