Между тем, кредиторы продолжали наседать, требуя возврата денег. Один из них, наиболее активный, постоянно угрожал Нобелю долговой тюрьмой. Позже, когда Нобель начал расплачиваться по счетам, этот кредитор получил свои деньги последним. Но пока разоренного Эммануила могло спасти только чудо. И чудо это произошло.
Первой гилдьдии минер
Весной 1837 года в Стокгольм для заключения со Швецией договора о дружбе и мирной торговле прибыл российский чиновник, мэр города Або[21] и председатель комиссии по делам торговли и сельского хозяйства Ларс Габриель фон Хартман[22]. Эммануил, уже прекрасно понимавший, что на родине его ничего хорошего в ближайшее время не ждет, поднял все свои еще оставшиеся связи, и добился встречи с посланцем восточного соседа. Тут его, наконец-то, оценили по-достоинству. В отличие от родных военных, этот шведоговорящий русский фин сразу увидел огромный потенциал изобретателя и посоветовал ему перебраться в Россию.
– Здесь вам сложно будет чего-либо добиться, а русский царь ценит энергичных иностранцев, – сказал Хартман.
Россия тогда и правда нуждалась в образованных людях. Несмотря на военную и экономическую мощь, в техническом отношении она сильно недотягивала даже до нищей Швеции, не говоря уж о более развитых европейских государствах. Фон Хартман пригласил Эммануила в Або, обещая оказать ему протекцию, как в Финляндии, так и потом – в Санкт-Петербурге. Нобель долго над предложением не думал и 4-го декабря того же 1837 года подал прошение о выдачи паспорта для выезда из страны. 15-го декабря прошение было удовлетворено, документ на имя «Э. Нобеля, механика» получен и Нобель, распрощавшись с семьей, водным путем отбыл в недалекую, таинственную и многообещавшую Россию.
Сложно было отправляться в неизвестность, оставляя любимую жену с тремя малыми детьми, старшему из которых едва исполнилось 8 лет, на руках, но брать их с собой было бы еще большим безумием. Поэтому супруги договорились, что Эммануил вызовет их в Россию, как только его материальное положение там позволит это сделать без опасений затащить семью из одной нищеты в другую, еще более тяжелую. Пока же он отдал жене практически все имевшиеся у него деньги, на которые Андриетта открыла крошечную молочную лавку. Торговля приносила ей мизерный доход и Людвиг Нобель потом часто вспоминал, как они с Робертом, подобно героине сказки Андерсена, торговали на улице спичками, зарабатывая на лечение