Когда племянница приоткрыла глаза, Джек еще раз поцеловал ее в щеку и встал с кровати, оставляя в обществе медведя Мишки, кота Гепарда и пса Гровера. А еще компанию Натти составляли десятки суррогатных братьев, сестер, теть и дядь, скрывающихся под видом мягких игрушек. И что немаловажно, все они имели матерей.
Натти вытащила из-за спины Фелицию, единорога, и протянула игрушку дяде.
– Это тебе… на ночь…
Джек с умилением уставился на голубую лошадку с рогом на лбу.
– Она наделена тайной силой, – пояснила Натти. – Никогда не знаешь, когда она тебе понадобится.
«И то верно», – подумалось Джеку.
– Спасибо.
Закинув единорога на плечо, дядя встал у двери и немного задержался, положив руку на выключатель.
– Спокойной ночи, милая.
– Дядя Джек!
– Что?
– Я люблю тебя больше, чем спагетти.
Глава 4
В тусклом свете, царившем у него в спальне, Джек переоделся в изношенную футболку и полосатые пижамные штаны. Дождь теперь лил сильнее, нещадно барабаня по крыше. Молния осветила окрестности. В домах, занимаемых представителями среднего класса, уже все отходили ко сну. Струи дождя сверкали в свете уличных фонарей. Гроза приближалась. Как только эта мысль зародилась в его голове, окна осветила очередная вспышка. Миновали всего лишь две секунды, прежде чем ударил гром.
Эх, парень! Долгий выйдет вечерок. Набравшись терпения, Джек завязал пояс своего домашнего халата и уселся в кожаное кресло, стоявшее подле комода. Взгляд его упал на фотографию отца. Тот позировал на фоне одномоторного самолета. В юности Джек летал на нем. Другие фотографии отца висели внизу в его кабинете. Даже в своем офисе на аэродроме Джек Ливингстон повесил портрет отца. У него была только одна фотография матери, которую он предпочитал хранить в темноте на дне выдвижного ящика комода.
Как он и предвидел, раздался скрип открываемой двери. Маленькие ножки затопали по полу коридора. Пальчики Натти тихо постучали в дверь его спальни.
– Дядя Джек!
Девочка выглянула из-за приоткрытой двери. В глазах читалась мольба. В руках ребенок сжимал медведя Мишку. Улыбнувшись, Джек махнул ей рукой. Племянница, подбежав, устроилась у него на коленях.
– Не люблю грозу.
– А еще тебе сейчас не хочется спать.
Девочка уперлась носом дяде в шею и свернулась калачиком.
– И что мне с тобой делать, дорогуша?
– Ну… накорми меня.
Девочка понизила голос. Произнесено это было с таким смешным отчаянием, словно ребенок голодал уже не один день.
Джек рассмеялся.
– Скормить