Их свидание в том ресторанчике получилось удивительно душевным и радостным. Когда он вошел, Дита сидела уже внутри, возле окна, ее волосы еще больше золотились на солнце, плавились. Увидев его, радостно вскочила, чуть не перевернув массивный темный стол, возле которого сидела, а он отчетливо понял, что в его жизни появился человек, который лучше всех, к кому он относится по-особенному, доверчиво и тепло. И он хочет обедать тут или где-нибудь еще – целую вечность, или просто сопровождать ее повсюду, быть рядом всегда, где бы она ни оказалась. И в ее глазах он прочел тоже самое, созвучное его чувствам. Похоже, она тоже ощущала что-то подобное, их мысли были направлены на одно, взаимны и понятны друг другу. Сейчас, набираясь сил и успокаиваясь потихоньку от всего пережитого, он искренне верил, что придет день, когда он захочет и сможет к ней вернуться совсем уже другим человеком.
Однажды они с Адамом поехали в кино в близлежащую деревню на Адамовой старенькой Шкоде. Фильм повествовал о любви, но оказался не особенно интересным, старым, в плохом размытом качестве. Перестав наблюдать за сюжетом, Берцик погрузился в свои собственные мысли и обстоятельства. Когда они выходили из кинотеатра, Адам шутливо толкнул его под локоть:
– Не грусти, пойдем лучше пивка холодненького попьем.
Они зашли в местную, заполненную преимущественно молодежью, пивнушку. Взяв холодные запотевшие кружки, пристроились за столиком у окна. Пока Адам пересказывал ему впечатления от фильма, Берцик, все еще продолжая думать о своем, рассеяно оглядывал посетителей. Вдруг в самом дальнем углу от них он услышал знакомый голос. Там, в окружении десятка юнцов, сидела Ирма. Но в каком виде! Толстый слой косметики на лице делал ее как минимум лет на пять старше, а короткая юбка уползла так далеко вверх, что были видны ажурные края чулок. Общение за тем столиком, уставленным пустыми пивными кружками и бутылками, велось давно уже на повышенных тонах, с применением не вполне цензурных выражений, и Ирма охотно и громко смеялась липким шуточкам своих спутников.
– Адам, смотри, – дернул Берцик за рукав своего приятеля.
– Что? А, Ирма. Ну и что? Она здесь каждый вечер сидит, среди таких вот уродов.
– Как каждый вечер сидит? Вацлав знает?
– Нет, конечно. Откуда ему знать. Она в свою комнату уйдет, скажет, что заниматься или спать будет, а потом через окошко – и сюда. Ее тут все хорошо знают, давалка местная.
– Ты что? Давалка – это кто?
– А то ты сам