Папа припустил бегом через двор. Из-за дождя его силуэт казался мне серым и плоским. Лампа светила тускло, не ярче светлячка. Папа заскочил в сарай, и через несколько мгновений свет лампы пропал из виду. Еще один раскат грома, еще одна вспышка молнии, озарившая все вокруг. Ветер обрушился с новой, невиданной доселе мощью, и мне с огромным трудом удалось закрыть дверь. Когда я ее наконец захлопнула, то сразу же поспешила к окну на кухне, из которого увидала, что речные воды уже зашли дальше плакучих ив. В затянутом грозовыми тучами небе то и дело вспыхивали молнии.
– Ну что ты у окна встала-то? – закричала мне мама. – Одевайся скорее. Как оденешься, не забудь прихватить с кухни корзину, я нам кое-что собрала. Давай, пошевеливайся.
Взлетев вверх по лестнице, я обнаружила, что Лейси сидит на кровати и ковыряет пальцем платье, лежащее у нее на коленях. Мне сразу вспомнилось, как мама шила нам эти платья из мешковины. Она засиживалась допоздна, пришивая отложные воротнички и дополнительный отрез материи к платью Лейси – потому что моя сестра была очень высокой, и в противном случае наряд бы на ней смотрелся слишком коротким. Судя по виду Лейси, она собиралась снова улечься.
– Не-е-ет, – протянула я, одновременно срывая с себя ночнушку. Мне потребовалось меньше минуты, чтобы натянуть на себя нижнее белье и платье.
Все это было сродни некоему ритуалу – именно так я заставляла Лейси делать то, что мне нужно. Над нашими головами гремели раскаты грома. Я привычно почувствовала, как мою руку обхватили пальцы Лейси.
– Все в порядке, – сказала ей я. – Это просто гроза.
Я знаком показала, чтобы она надела платье. Сестра натянула его через голову и повернулась ко мне спиной, чтобы я застегнула пуговицы. Я отвела в сторону ее волосы, чтобы не мешали, и быстро справилась с пуговицами. После этого мы присели на краешек кровати, чтобы натянуть носки и ботинки.
Потом я встала.
– Пошли, Лейси.
Сестра вскинула подбородок и скривила рот. На ее обычно бесстрастном лице появилось упрямое выражение. Лейси редко проявляла эмоции, но именно сейчас, в столь неподходящий момент, вдруг решила показать характер. Я схватила ее за руку. Лейси даже не подумала сдвинуться с места. Ее рука словно одеревенела.
– Ну чего? В чем дело?
Лейси устремила взгляд в угол комнаты, скользнув им по нашему старому деревянному умывальнику, стулу с плетеной спинкой у окна, на котором я часто сидела, подперев голову руками, и размышляла об огромном мире за пределами Стамперс-Крик, гадая, что там, за пределами холмов и долин, за тем краем, что зову домом. Лейси сверлящим взглядом уставилась в самый темный угол нашей комнаты,