Где-то тут же, из-за стенки,
Крик девичий слышен только:
«Я не немка! Я не немка!
Я же полька, Я же полька…»
Шебаршат единоверцы,
Кто что схватит, где поспеет.
«Ну, какое сердце
Устоять сумеет?!»
Алленштайновский вокзал{137}
Только-только принимал
Пассажиров, кто бежал
Вглубь, в Германию, на запад,
И о том, что он внезапно
В руки русские попал, –
Там, восточнее, не знают,
Отправляют, отправляют
Мирных жителей сюда,
Женщин, девушек-беглянок,
Малых, старых поезда.
А соседний полустанок –
Расхлестнувшийся, туда
Не дошёл передний край, –
Отправляя эшелоны,
В чёрном лаке телефона
Слышит мерно: «Strecke frei»[19].
«Strecke frei!» – весь бой, весь вечер,
Ночь до утра шлёт им, шлёт им
Алленштайновский диспетчер –
Не чужой, нерусский, – свой! –
Немец в бледных каплях пота,
Затаённый, восковой, –
Ходит роботом. Пред ним,
Выпыхая трубкой дым,
За столом – майор огромный
Службы общевойсковой –
Обожжённый, смуглый, тёмный,
С пышной чёрной бородой,
Саблю на стол,
Ноги на стул,
В голевом тулупе белом.
Спирт, сопя, из фляжки хлещет.
Выпьет – взглянет осовело.
Перетянут, перекрещен,
Грозен, зол, не жди добра, –
На боку враспах зловеще
Пистолета кобура.
У майора ординарец
Расторопен образцово:
Опростав походный ларец
На пол зала изразцовый,
Мебель шашкой нащепя,
Оглянулся вкруг себя –
И костёр повеселу
Вот уж брызжет на полу.
Котелки и сковородки –
Всё шипит в порядке чётком,
И домашние консервы
Оживают в кипятке{138},
И вторая вслед за первой
Тонет курка в чугунке.
Парень весел, хлопец вражий,
Напевает, стопку в раже
Опрокинет на лету, –
И порхают хлопья сажи
В электрическом свету.
Доглядясь сквозь дым махорки,
Вижу я – майор не спит:
Мутен, пьян, устал, но зорко
За диспетчером следит.
А диспетчер, горбясь зябло,
Опершись о стол ослабло,
Путь и поезд пишет в книгах,
В перезвонах, перемигах
Ламп, сигналов и звонков,
Как привычно, механично
Аккуратен и толков,
Эшелоны принимая,
Одноземцев отправляя
В жизнь иную, в ад и в рай,
Мерной фразой: «Strecke frei».
В час четырежды по зданью
Отдаётся содроганьем
Тяжесть мощных паровозов,
Поездов катящих дрожь…
А майор совсем не грозен,
Разглядеться –