– Филлип, если ты займешься некромантами, позаботишься заодно и о проблеме с немертвыми? Восставший мертвец, которого создали Носдорфы… Мне показалось, что это неудачная попытка воскрешения.
– Да, конечно. Ты же знаешь, восставшие мертвецы – это моя специальность, и в неудавшихся воскрешениях я отлично разбираюсь. – Филлип указал на свою отсутствующую голову.
– Хорошо. Хорошо. Мне нужно нанести визит парочке божественных коллег. Так что, если ты…
– Возьму тут все на себя.
– Спасибо, спасибо тебе от всего сердца.
Лампочка акефала снова загорелась красноватым светом.
– Да ладно тебе… Но кое в чем мне все-таки понадобится твоя помощь. – Он поднял чуть выше стеклянную банку. – Его необходимо вернуть, причем незаметно, так что, если ты еще раз…
– Вот дерьмо!
Глава 5
А что у тебя под одеждой?
Пенопласт – это, наверное, один из самых ненавистных упаковочных материалов, потому что, даже если вообще не прикасаешься к пенопластовому блоку, белые шарики все равно разлетаются по всей комнате.
И сколько бы Мона ни отряхивала свое черное вязаное платье, эти мелкие комочки не сдавались.
– Я даже колдовством не могу от них избавиться, проклятые защитные чары, – жаловалась она.
Ну, хотя бы Тиффи теперь есть что погрызть, так что свинка сидела у Моны в переноске сытая и довольная.
Священный пенопласт, который так ненавидели распаковщики и обожали упаковщики, идеально подходил для транспортировки хрупких грузов. Старинный короткий меч, лежавший в ящике на столе перед Моной, был более чем хрупок. На деревянный контейнер наклеили все существующие варианты предупреждения: «Ни в коем случае не трогать».
Невзирая на это, череп Бербель парил низко над клинком, чтобы внимательно его рассмотреть.
– Как интересно! По-моему, в него кто-то вселился.
Ее голова повернулась вокруг своей оси, при этом тело, одетое в бордовый бархатный костюм, держалось в углу комнаты, чтобы не подцепить пенопластовые шарики.
Борису сильно досталось от этого упаковочного материала. Солист группы «Отгробовано», красующийся у него на футболке, словно тонул в снежной буре. Не переставая судорожно отряхиваться, Борис пытался правильно расшифровать указания по мерам безопасности. – Ничего себе! Редко мне доводилось читать подобную чушь. Не передвигать, не прикасаться, не облизывать? Не уверен, что хочу услышать связанную с этим историю. Я возмущен. – Его передернуло. – И как же нам тогда разместить сей драгоценный экспонат в витрине? – спросил он, обращаясь к профессору, который копался в другом ящике с реликвиями.
Между тем пушистые седые волосы старика были уже сплошь усеяны белыми шариками, и Мона с трудом разглядела его лицо под слоем пенопласта.
– Да, очень сложный случай. Тут нужны связанные с любовью бабушкины перчатки, – объявил он, при этом выплевывая через стол белые пенные комочки.
– Прошу