Динара высвободилась из моих рук, развязала шнурки на блузке, отогнула воротник и стала что-то отцеплять. Я увидела булавку, на которой висел золотой крестик. Тот самый, что дарила Шандору.
– Он лежал там, где стоял дедушка. Я подняла крестик и с тех пор ношу с собой. Возьмите, у вас ему будет надежнее.
Я сняла сережку с уха, перекинула крестик через дужку, и снова вставила серьгу в ухо. Так не потеряю его.
– А как дед выдал твоего отца за Тамаша?
– Из-за пожара никто не мог разобрать, кто из братьев погиб, а кого вытащили. Дедушка поехал в больницу на следующий день, а когда вернулся, собрал нас и заявил, что погиб папа, а дядя Тамаш пришел в себя, но потерял память. Я со страхом закричала, что это неправда, что папа жив, что я видела, как дедушка сорвал с его шеи цепочку. Я думала, он убьет меня взглядом, так злобно он посмотрел.
– И как он оправдался?
– Сказал, что мне померещилось. Но попросил остаться, когда все стали расходиться. Он говорил со мной спокойно и сдержанно, но мне было так страшно. Спросил, хочу ли я учиться в школе. Я ответила, что да. Есть ли у меня желание идти на улицу зарабатывать деньги гаданием и попрошайничеством. Сказала, что не хочу. После этого он попросил меня быть хорошей девочкой и сделать один звонок, который позволит мне учиться и не попрошайничать на улице. Нашел ваш номер в телефоне папы и дал мне, чтобы я позвонила и сказала вам, что папа умер. – Она снова заплакала и прижалась к моей груди. – Я не хотела, Лиза. Я рыдала, умоляла не заставлять меня это делать. А он все повторял: «Или школа, или улица». И добавил, что и мои сестры пойдут гадать и побираться. И это заставило меня передумать. Я надеялась, что папа все вспомнит и приедет к вам. И вы узнаете, что он жив.
Я крепко обняла ее, и слезы брызнули из моих глаз. Бедная девочка! Как можно так обращаться с ней? Это жестоко!
На миг мне захотелось подскочить с места и бежать в дом Гозело, ворваться в его спальню и… убить? Ох, нет. Он заслужил другого. Мне захотелось вывести его на улицу, собрать всех цыган и рассказать им, какой он негодяй. Нужно положить конец его манипуляциям людьми, и если не я это сделаю, то кто? Я подскочила с места с намерением это осуществить, но остановилась. Кто я такая? Кто мне поверит? Для начала нужно, чтобы Шандор все вспомнил.
Я снова села на пенек и прижала к себе Динару.
– Не плачь. Это в прошлом. Богу было угодно, чтобы я узнала правду. Мы вернем твоему отцу память.
– Вы хотите вернуть ее в этом парике?
Она снова отстранилась от меня и взяла за руки.
– Я не могу быть собой. Твой дед меня узнает. У меня есть небольшой план, и я хочу его попробовать. В этом обличье Евы.
Я ободряюще пожала ей руки.
– Динара, в этой истории с подменой лиц мне не понятна ситуация с Лаурой и твоей мамой. Как дед представил их твоему отцу, когда тот вернулся домой? У Тамаша женой была Лаура, и люди это знали.
Она посмотрела на меня удивленным